Тоня Матвиенко: “СМИ сделали из меня монстра-разлучницу”

Певица Тоня Матвиенко, отмечающая сегодня, 12 апреля, 40-летие, в интервью “Каравану историй” рассказала о том, как сложно было быть дочерью легендарной певицы, о первом браке в 16 лет с “крутым роллером”, о том, как похудела на шесть килограммов из-за обидных комментариев в соцсетях во время “Голоса країни” и, конечно же, о том, как стала “монстром-разлучницей”, влюбившись в тогда еще женатого Арсена Мирзояна.

У меня очень творческая семья: мама – певица Нина Матвиенко, папа –художник Петр Гончар, а дедушка – знаменитый скульптор, этнограф и коллекционер Иван Гончар, основатель знаменитого Музея народного искусства в Киеве.

Дедушку я помню смутно. Он был строгий, я его побаивалась. Помню, как бывала в его доме, который одновременно служил и музеем. Темноватые комнаты, тесно заставленные экспонатами.

Мне нравилось там бывать – я обожала рассматривать все это: одежду, посуду, ковры, деревянную мебель, старинные детские игрушки, вышиванки, иконы, народные картины, писанки, крашенки… В дедушкином доме были собраны все ценности Украины. Было интересно и чуточку страшновато – похоже на лабиринт. Мне было, наверное, лет 10.

В дедушкином доме всегда собирались ценители украинской культуры. Последний раз я дедушку видела, когда мне было 11 лет. Кстати, сейчас мы живем в его доме, а музей переехал в другое помещение, недалеко от нас, рядом с Киево-Печерской лаврой.

Папа и мама, в отличие от дедушки, строгими не были. Единственное, чем, может быть, наша семья отличалась от других, – мы всегда обращались к родителям на «вы». Так у нас принято.

Родители всегда были верующими, и когда Украина стала независимой, мы начали ходить в церковь всей семьей каждое воскресенье. В остальном – никаких особенных ограничений. Мы с братьями могли, например, накануне школьного дня гулять допоздна, потому что вечером выпал снег и всем хотелось подольше покататься на санках. У нас с братьями были прекрасные отношения, Андрей проводил со мной много времени, помогал делать уроки.

Некоторое время, года четыре, с нами жила папина племянница – она приехала учиться в Киев, поселилась у нас и помогала родителям, когда они уезжали на гастроли. Родители часто ездили вместе, а мы оставались на хозяйстве. Конечно, я скучала по ним, но меня всегда утешала мысль, что из заграничных гастролей – в США, Канаду, Австралию – мама привезет подарки.

В то время не существовало корпоративов, маму никуда не приглашали, народные песни не пользовались особой популярностью

Когда я была совсем маленькой, мы жили довольно скромно. Мама была солисткой в хоре имени Григория Веревки и получала зарплату 86 рублей. В 90-е годы мама покинула хор и стала солисткой «Киевской камераты», а также организовала трио «Золотые ключи».

Мне тогда везло, мама брала меня с собой на концерты. В то время не существовало корпоративов, маму никуда не приглашали, народные песни не пользовались особой популярностью.

А папа – творческая личность и гениальный художник, периодически получал государственные заказы. Как-то раз он делал мозаичное панно в здании музея Великой Отечественной войны, у ног статуи Родины-матери. За эту мозаику хорошо заплатили, и мы смогли купить кое-какую мебель. Один шкаф до сих пор сохранился.

Очень запомнился момент, когда родители начали ездить за границу. Они очень старались для нас, своих детей, покупали сразу целый чемодан детской одежды и обуви на вырост.

Я стала модно наряжаться, в школе завидовали: «Ну конечно, у нее же мама певица», хотя никто из девочек толком не знал, кто такая Нина Матвиенко, не слышал ее песен. Зато видели мою белую кофту с надписью «Австралия» и двумя коалами на груди, мои джинсы, кроссовки, часы с Микки-Маусом, джинсовые туфельки на каблучке.