На днях, 7 августа, украинской “золотой рыбке” – пятикратной олимпийской чемпионке по плаванью – Яне Клочковой исполнилось 35 лет. В интервью “Каравану историй” выдающаяся спортсменка рассказала, как невероятный успех чуть не лишил ее личного счастья.

Присоединяйтесь к нам в Facebook, Twitter, Instagram – и всегда будьте в курсе самых интересных новостей шоубиза и материалов журнала «Караван историй»


Сколько себя помню, в моей жизни был только спорт: тренировки, турниры, соревнования, чемпионаты. Я трудилась на пределе человеческих сил, добиваясь победы за победой, ставя рекорд за рекордом. Количество кубков, медалей, призов росло, список титулов и званий становился все больше… И только к двадцати годам я оглянулась и поняла, что многие мои ровесницы уже нашли свои «половинки»,
обзавелись семьями, родили детей. У меня наступило прозрение: никакие звания, почести и награды не заменят любви и обыкновенного женского счастья. И я начала мечтать об этом прекрасном и недосягаемом для меня мире.

Однако мечтать — не значило бросить все и предаться грезам. Завоевав две золотые медали на Олимпиаде в Сиднее, я интенсивно готовилась к следующей, в Афинах. Трудилась каторжно, неистово и жаждала лишь одного — выспаться. Однако, видимо, небо услышало мои сокровенные мечты о личном счастье — именно в это время у меня начали возникать первые симпатии. Но поскольку жизнь по-прежнему не выходила за рамки спорта, в поле моего зрения попадали одни спортсмены.

Буквально накануне Олимпиады мне стали оказывать знаки внимания сразу двое коллег, между ними даже возникло соперничество. Один из них был более настойчив. Как-то во время сборов в Австрии мы шли с ним по городу и я увидела в витрине восхитительное платье. Не удержалась, примерила — и он тут же мне его купил. В другой раз привез из-за границы плюшевого мишку. Однако дальше подарков дело не шло, наши отношения держались на «ясельном» уровне. Даже во время сборов в Бразилии, разъезжая по всей стране чуть ли не рука об руку, мы так ни разу и не поцеловались. Наверное, он, как и я, боялся недремлющих очей тренеров.

— Даже не верится!

Да, я прекрасно знала, что уже лет в тринадцать девчонки — это шкатулки с секретами: любовные переживания, поцелуи, дневники. И свой дневник я тоже вела. Правда, не личный, а спортивный, куда записывала свои ежедневные результаты по плаванию.

А если серьезно, то моя жизнь была будничной и монотонной — от бортика к бортику. Но и этого моему «богу» — Спорту — было мало. На все аспекты моей жизни он наложил табу. Мне категорически запрещались тушь, помады, лаки для ногтей и прочие невинные радости подростка. Я не наряжалась и не следила за модой, как другие девчонки, а не вылезала из спортивных костюмов. Со временем привычка выглядеть предельно просто стала второй натурой, у меня по сей день нет тяги к параду. «Я, даже идя на базар, крашу губы, а ты?» — стыдит бабушка.

Я не имела права не только встречаться с парнями, но даже смотреть в их сторону. При этом обмануть тренера, равно как и опоздать на тренировку, считалось едва ли не смертным грехом. Потому я до сих пор никуда не опаздываю.

Хотелось ли мне знакомств, свиданий? Скорее, я мечтала о чем-то романтическом, возвышенном. У меня появилась страстная тяга к сентиментальным любовным романам в духе Бертрис Смолл и Джудит Макнот. Я взахлеб поглощала очередной «Восторг любви» или «Триумф нежности» — и, обливаясь слезами, проживала судьбу каждой героини как свою собственную.

В реальной жизни у меня не имелось не только возлюбленных, но и друзей. В спортивном интернате все, как и я, были нацелены на результаты, а с парнями вне спорта мне просто некогда было знакомиться. Я жила в строжайшем режиме: подъем, утренняя тренировка, дневной сон, вечерняя тренировка, ночной сон. И так изо дня в день.

— Неужели ни разу не сорвались?

— Да уж, порой такое накатывало! Ну почему другие ходят на дискотеки, гуляют в компаниях, бегают на свидания, а у меня одни эти чертовы тренировки? Все, хватит! Родители и тренер прекрасно все понимали и мягко убеждали: «Конечно, ты устала, Яночка! Но бросать все на полпути глупо. Подумай, какое светлое будущее тебя ожидает». Как ни странно, эти увещевания действовали. Да я уже и сама не могла остановиться, не добившись цели. А цель каждого спортсмена, как известно, — Олимпиада.

— Выходит, вы все-таки были волевой и сдержанной?

— Что вы, в детстве я была совсем другим человеком — эмоциональной, бойкой! Мне ничего не стоило заговорить с любым незнакомцем на улице, в магазине, автобусе. Мир казался веселым, щед­рым, открытым, и я была открыта навстречу ему. Хотя, если вдуматься, жизнь начала лишать меня очень важного уже с полутора лет.

Яна Клочкова в детстве

Именно в этом возрасте меня отдали в круглосуточный сад-ясли. Мама с раннего утра до позднего вечера работала в бакалейном магазине. А папа строил здания по всему миру и дома вообще появлялся редко. Когда мне исполнилось три, родилась моя сестричка Анечка, и ее устроили в тот же сад. Домой нас забирали по выходным. Но иногда за Аней приходили среди недели, а меня как старшую оставляли на попечение воспитателей. Вот тут мне становилось совсем невмоготу. Глядя, как мама, держа Аню за ручку, скрывается за воротами, я горько и безутешно рыдала.

Зато, когда папа приезжал на «побывку», наступал праздник. Дома устраивался пир, и мы с Аней, соорудив нехитрые костюмы, ставили сценки, пели и танцевали перед гостями. Папа громко аплодировал дочкам, а мама с улыбкой поглядывала на мужа.