Сегодня, 9 марта, отмечает 66-летие одна из самых красивых актрис итальянского кино Орнелла Мути.

“Караван историй” рассказывает, как дочка эстонской имигрантки стала секс-символом Италии, пережила предательства мужчин и неожиданно нашла тихое счастье.


– Aх ты мерзавка! – мать бросилась вслед за убегающей Франческой, по пути срывая с себя фартук, с которым, кажется, не расставалась двадцать четыре часа в сутки – все время что­то мыла, скребла, чистила, варила, жарила. После смерти мужа, итальянского журналиста, который скончался от сердечной болезни, она осталась с двумя дочерьми на руках и денно и нощно трудилась, чтобы одеть их, прокормить и дать им образование.

Она совершенно забыла о себе, хотя была совсем еще молодой и красивой женщиной, и уж тем более не говорила о своем призвании: по образованию женщина была скульптором и подавала большие надежды. Тяжело ей пришлось и в чужой, во всяком случае поначалу, стране. Илзе, эстонке по национальности, непросто было приноровиться к жизни среди шумных и темпераментных итальянцев, но переезд обратно потребовал бы больших денег, да и не хотелось отрывать девочек от родной почвы. Жизнь дочерей всегда значила для женщины больше, чем ее собственная.

И вот на тебе, благодарность! Когда Илзе увидела журнал, в котором ее младшая дочь позировала обнаженной, женщину чуть не хватил удар: от смелой и отчаянной Франчески она ожидала чего угодно, но только не такого позора. Первым желанием было убить распутницу, но потом Илзе успокоилась и ограничилась тем, что просто хорошо наподдала дочери – именно тем журналом.

Но история с раздеванием на этом не закончилась: злополучные фотографии увидели в школе. От унизительного исключения спасла Франческу не иначе милость божья.

– Франческа, ты недостойна учиться у нас! – кричал директор, вызвав «эту нахалку Ривелли» в свой кабинет. – Ты позоришь не только свою семью, но и школу. Зачем ты это сделала?

– Вам не понять, – грустно ответила Франческа, – вы, к счастью для вас, не знаете, что такое перебиваться с хлеба на воду и ходить за скотиной у швейцарских родственников, к которым мама отправила меня на долгих два года. Я просыпалась чуть свет, а уже в шесть вечера падала замертво и забывалась тяжелым, как каменная глыба, сном. Но денег все равно не хватало. Я всего лишь хотела помочь маме, которая день и ночь надрывается, чтобы прокормить нас с сестрой. Неужели это преступление?

Орнелла Мути
Начав сниматься в кино Франческа Ривелли взяла псевдоним Орнелла Мути

Возможно, именно эти слова произвели впечатление не только на строгого директора и учителей, но и на мать девочки. Из школы Франческу не исключили – ограничились серьезным внушением и воспитательными беседами. А Илзе не только простила дочь, но и по-­новому посмотрела на нее: надо же, она и не заметила, что ее младшая выросла!

Когда не стало отца, который умер совсем молодым, Франческе было всего десять лет, и его смерть оказалась для нее страшным ударом. В случившемся девочка винила себя: значит, она недостаточно хорошо училась или плохо себя вела, раз папа решил оставить ее.

Говорят, с годами боль потери утихает, но в случае с Франческой это правило не сработало. Каждый раз, когда она ссорилась с матерью, конфликтовала с одноклассниками или не находила общего языка с мужчинами, думала об одном и том же: «Будь жив папа, все сложилось бы по-­другому».

…Клаудиа, старшая сестра, крутила в руках поясок от домашнего платья, как всегда делала, когда волновалась.

– Франческа, пообещай, что выполнишь мою просьбу. Я хочу пройти кинопробы, – выпалила она, покраснев от смущения, – но боюсь идти одна. Очень тебя прошу, сходи со мной!

– А что за фильм? – осторожно поинтересовалась Франческа. – Ты же знаешь, мама не одобрит картину с откровенными сценами. Не повторяй моих ошибок и не расстраивай ее. Помнишь, какой шум тогда поднялся? Я думала, что этот кошмар никогда не закончится – тогда только ленивый не тыкал в меня пальцем, а соседские кумушки шептались за спиной, а иногда и вслух называли меня шалавой и проституткой.

Клаудиа и Орнелла Мути

– Что ты, картина, в которой я хочу сниматься, вполне приличная, называется «Самая красивая жена», – успокоила сестру Клаудиа, – а снимать ее будет Дамиано Дамиани. Говорят, он подает большие надежды. Я бы и одна пошла, но уж очень мне боязно, поддержи меня, пожалуйста!

– Ну, раз так, – нехотя протянула Франческа, – давай сходим. Когда эти твои кинопробы?

– В среду, – не веря своему счастью, прошептала сестра, – дорогая, как я тебя люблю!

Если бы Клаудиа знала, чем закончится поход на кас­тинг, она бы не благодарила сестру так рьяно и истово. На пробах она безумно волновалась, поэтому выглядела скованной и не смогла продемонстрировать съемочной группе ни свой талант, ни внешность, в то время как спокойная и равнодушная к происходящему Франческа в коротких шортах и обтягивающей фигуру майке выглядела великолепно.

Чего стоил один только смелый взгляд изумрудных глаз, которые из-­за контраста с загорелой кожей лица казались еще ярче.

Орнелла Мути
Орнелла Мути, 1972 год

Увидев ее, Дамиани понял, что нашел актрису для своей картины, а тот факт, что незнакомку звали Франческой, как и главную героиню, счел добрым знаком: как и многие итальянцы, он был человеком набожным и одновременно суеверным. Но что было делать с возрастом юной актрисы? К началу съемок ей исполнилось всего четырнадцать лет, а ее героине – семнадцать. Впрочем, выглядела она старше, а в остальном они разберутся по ходу дела.

Дамиани пришлось учить Франческу всему. Они отрабатывали каждый взгляд, каждый жест, каждое движение. В результате ей удалось сыграть настоящую любовь и страсть. Ее работа сделала бы честь даже опытной актрисе, но разве той удалось бы передать все очарование юности, свойственное девушкам в возрасте Джульетты?

Впрочем, глупо было бы думать, что на съемочной площадке «Самой красивой жены» царили исключительно тишь, гладь и божья благодать. С неопытной и непрофессиональной актрисой Дамиани пришлось узнать, почем фунт лиха. Франческа часто делала что­-то не так, и это выводило режиссера из себя. Однажды девушка так его разозлила, что он с криком: «Идиотка! Тупица!» – набросился на нее с кулаками.