Эмма Томпсон: главная британская актриса своего поколения

Но деньги и тем более слава Грега как будто вообще не интересовали. Затеяв ремонт в своем новом доме, парень наравне с рабочими замешивал бетон и копал канавы. Эмме очень импонировали его здравый смысл и заземленность, особенно в сравнении с первым мужем.

Рядом с Грегом она отдыхала. Молодой бойфренд с удовольствием готовил, мог вкрутить лампочку в гостиной и сделать полки для книг. Но главное, что он обожал Эмму такой, какая она есть – шумной, смешливой, иногда нелепой, вечно увлеченной новым проектом, вечно возмущенной действиями политиков. За это мужчине можно простить и любовь к пиву, и безалаберность, и носки под кроватью.

В итоге собственный коттедж Грегу не пригодился. Они с Эммой съехались, когда Томпсон купила дом на той же улице в Западном Хэмпстеде, где провела детство, – в милом викторианском районе, ровно напротив особнячка ее родителей и неподалеку от дома, где жила ее сестра Софи с мужем, тоже актером, и двумя детьми. Сестра Грега тоже вскоре поселилась по соседству. Все ходили друг к другу в гости, делились свежеиспеченными кексами и булочками, ужинали вместе. Для Эммы невероятно важна близость с семьей, и она с удовольствием обнаружила, что Грег, в отличие от высокомерного Кена, прекрасно ладит с Филлидой, эксцентричной и по­шотландски вспыльчивой.

«Жаль только, что папа не дожил…» – думала она иногда с грустью. Эрик Томпсон умер от инфаркта очень рано, несправедливо рано, когда ему было слегка за пятьдесят, а Эмме – двадцать три, и она до сих пор не смирилась с потерей. Но в то же время, как ни горько было признавать, смерть отца помогла ей определиться с профессией: Эмма тогда словно почувствовала, что место для нее освободилось.

В юности девочки Томпсон об актерской карьере не мечтали – слишком хорошо знали, как скупо оплачивается актерский труд и как много сил тратят родители, чтобы содержать семью. Но талант унаследовали, как и чувство юмора.

– Знаешь, в детстве я постоянно слышала, как люди шутят над болезнями и смертью, – рассказывала она Грегу. – Папа прямо-­таки искрометно шутил над своим слабым сердцем. Первый инфаркт у него случился, когда ему было чуть за сорок, и потом мы все время тряслись в ожидании новых приступов. А дядя Джейми после аварии на мотоцикле остался инвалидом, но тоже часто смеялся над собой. Думаю, благодаря этому я выросла такой клоунессой, мне и в жизни, и в кино проще хохотать, чем плакать. Но был еще один результат такого воспитания: я себе пообещала, что восстановлю популяцию Ло – Томпсон. Хочу семерых детей! Что, струсил? Ладно, так и быть, троих!

Хотя Грег горячо и деятельно поддерживал эту идею, через пару лет их в остальном безоблачной, счастливой совместной жизни стало ясно, что забеременеть у Эммы не получается. Они прибегли к помощи ЭКО, однако оплодотворенные клетки не приживались, а то и хуже, через несколько недель происходил выкидыш. После нескольких неудачных попыток Эмма почувствовала, что цунами депрессии снова накрывает ее с головой.

Как прежде, спасала не столько актерская игра, сколько сценарии. Эмма засела за «Гордость и предубеждение», потом за смешную и трогательную историю об уродливой няне для избалованных детей по мотивам малоизвестной книги (в итоге «Няня Макфи» была успешно экранизирована, и Томпсон, с ужасным носом­картошкой а­ля Шапокляк и торчащим клыком, сыграла главную роль).