А победитель Евровидения-­2017 Сальвадор Собрал – это «голос» или «шу-­шу-­шу»? Мощным его я бы не назвала. Искренним – безусловно.

О, конечно, это голос! Я ведь не имею в виду оперный тембр. Голос – это, в том числе, и национальный мелос, заложенный генетически. У Сальвадора очень выразительный мелос. И сам он потрясающий, тонкий и доброжелательный. Мы с ним почти не общались, потому что он вообще мало с кем общался из­-за своего физического состояния. Но одна забавная и теплая история все­-таки произошла.

Моя лучшая подружка, Гаяне, живет в Португалии, в Браге, уже восемь лет, работает там дизайнером. Гаяне замужем, и как раз утром в день финала Евровидения­-2017 она рожала. Написала мне, что отошли воды. Я подошла к Сальвадору и говорю: «Моя подруга (точнее, я сказала «сестра», потому что мы как сестры) должна сейчас родить, она болеет за вас, за Португалию… Вы могли бы записать для нее маленькое видео на телефон?» Он сразу согласился, сказал что-­то вроде: «Гаяне, привет, желаю, чтобы ребенок родился здоровеньким, а тебе – счастья». А под конец дня оказалось, что он победил на «Евровидении»! Представьте, какой звездой стала Гаяне в роддоме! В тот день там все называли сыновей Сальвадорами.

Кстати, мне было очень обидно за Сальвадора, когда начали говорить, что он спекулирует на своей болезни. В российских СМИ в 2016‑м тоже писали, что я использую трагедию крымских татар для собственной выгоды, так что я его хорошо понимаю. В этом году уже говорили, что конкурс потерял прежний блеск и веселый нрав, что два года подряд побеждают грустные песни… Хотелось взять этих людей за плечи и как следует встряхнуть. Да, Собрал болеет, но почему он из-­за этого не может выйти на сцену Евровидения и спеть о своей боли? Почему мы перестали любить настоящее?

Евровидение-2016, Стокгольм, Швеция, май 2016 г.

Впрочем, судя по результатам конкурса, не все перестали. И я могу сказать, что с самого начала верила в победу Португалии. В последние годы Евровидение претерпевало кризис, и единственный выход из него – смена формата.

Я никогда не была фанатом этого конкурса, хотя так может показаться, потому что я решила сделать вторую попытку. После первой, с песней «Smile», подумала, что не нужно было даже пытаться. Во второй раз долго сомневалась, стоит ли принимать участие в отборе, но рискнула и переборола себя, потому что хотела спеть песню, которая касалась меня, моей семьи и моего народа. С любой другой я бы на сцену Евровидения выходить не стала.