Екатерина Кистень: “Меня зовут на роли стерв, авантюристок и разлучниц”

Но самое смешное – если она заходила раньше времени и заставала меня врасплох, в колготках, натянутых только на одну ногу. Я сразу в слезы и выгоняла ее, крича: «Уйди, я еще не спряталась!» Ужасно страдала, что сюрприза не получилось. Эту особенность – никогда не показывать недоделанную работу – я перенесла и во взрослую жизнь.

Действительно, шалости сопровождали все мое детство. Я страшно любила разыгрывать родителей во время просмотра сеансов Кашпировского. Мы чинно сидели перед телевизором, и я делала вид, что на меня действует гипноз, хотя это было не так. То есть создавалось полное ощущение, что я то ли впадаю в транс, то ли засыпаю.

Делала я это для того, чтобы посмотреть на реакцию родителей. Они, конечно, начинали шепотом переговариваться между собой: «Неужели на нее это все влияет?» Потом осторожно брали меня на руки и уносили в кровать. А я закусывала до крови губу, чтобы не прыснуть со смеху. Правда, сейчас, когда мы это вспоминаем, они мне не верят. Доказывают, что все было по-настоящему и я была под гипнозом.

В МАТЬ И ОТЦА

То, что прикидываться я умею, родители знали очень хорошо! Но я не уверена, что они сразу приняли меня как актрису, хотя мама увлечена кинематографом, коллекционировала фотографии артистов. Но представить меня в этой роли они смогли не сразу. Моя мама по профессии бухгалтер, но человек она очень эмоциональный и впечатлительный. Она – актриса в жизни. Гораздо больше, чем я. Часто наблюдаю за тем, как она манерничает и что-то изображает…

Моя мама по профессии бухгалтер, но человек актриса в жизни. Гораздо больше, чем я

Папа – научный сотрудник, кандидат наук. Он больше увлечен не кино и театром, а музыкой. Настоящий меломан. В нашем доме звучали его любимые пластинки – The Rolling Stones, Led Zeppelin, Джимми Хендрикс. Особняком – наши детские хиты: музыка из мультфильмов «Том и Джерри», «Чип и Дейл спешат на помощь», «Утиные истории»… Мама очень любила французский шансон и всегда смотрела все концерты «Песни года» и новогодние «Голубые огоньки». Думаю, благодаря этому я так увлеклась пением и музыкой.

Мои первые попытки, связанные с пением, – это абсолютное подражание артистам из этих программ. В репертуаре были все: и Алла Пугачева, и Владимир Пресняков, и Ирина Билык… Самым главным для меня было полностью слиться с певцом, спеть с ним «в ноль»! И я очень похоже это делала.

ЗВУКИ МУЗЫКИ

Когда мне было двадцать, я даже участвовала в музыкальном конкурсе «Червона рута – 99». Это печальная для меня история… Во время учебы в Киевском училище культуры мы с подругой случайно зашли в аудиторию, где, как впоследствии выяснилось, репетировал преподаватель с эстрадного факультета Виктор Петрович Ретвицкий. Он попросил нас подойти к роялю и спеть гамму. У подруги не получилось, а я спела. Тогда он предложил мне походить к нему на занятия.

Это была история отношений композитора с начинающим исполнителем. Он учил меня манере пения, как одолеть самую высокую или низкую ноту, писал для меня песни. В какой-то степени я была его музой. И вот с одной из его песен, которую по жанру можно определить как нечто среднее между джазом и блюзом, он предложил поехать на этот конкурс.

И случилось то, о чем часто рассказывают исполнители: до этого репетировав стоя только у рояля, я, попав на сцену, где все звучало иначе, совершенно растерялась и, не слыша фонограмму, начала петь в другой тональности. Жюри в лице господина Поплавского, выслушав буквально три музыкальные фразы, остановило меня: «Спасибо, следующий!» Это был шок. Сейчас я понимаю, почему так произошло. Но тогда… Тем вечером я просто замолчала, не могла произнести ни слова. И только утром следующего дня меня прорвало – выплакала море слез.

Я – за естественность, в ней и заключена красота, но мама – за красоту в традиционном смысле. Это давний наш спор

Но занятия музыкой я не оставила. Обожаю петь! Спустя несколько лет записывала минусовые фонограммы с совершенно разным репертуаром в «Джаз-клубе». И потом на улице Шелковичной, в подвальчике старого здания театра на Печерске, порой до середины ночи от души испытывала возможности своего вокала в микрофон, тревожа сон жильцов сверху.

Сейчас я продолжаю петь на театральной сцене – играю в мюзикле «Принцесса Лебедь» в Молодом театре. Это детская сказка, где я танцую и пою. Но играю я не Лебедь, а мадам «главное зло», что для меня, как актрисы, гораздо веселее! А мечты о певческой карьере постепенно отошли на второй план.

Я недавно обратила внимание на одну особенность: в определенные периоды жизни я перестаю напевать. Задумалась: а почему? Оказывается, это случается, когда во мне идет какой-то неправильный внутренний процесс. Видимо, пение для меня – состояние души. Содержание песни напрямую зависит от моего состояния. И довольно забавно отслеживать, какой именно текст я пою и как это сочетается с моими мыслями. Ведь песня неосознанно выводит вовне то, что чувствуешь. Думаю, это могла бы быть неплохая психотерапевтическая практика – отслеживать, что поешь, и лечить причину душевного недомогания.

ДОМ, МИЛЫЙ ДОМ

Для меня понятие домашнего очага очень важно. Вначале это был дом родителей на улице Панаса Мирного в Киеве, где я родилась и где мы жили вместе с бабушкой и дедушкой. Там все очень родное для меня – и все это сохранилось в памяти в картинках, звуках, запахах, ощущениях.

Потом мы переехали в другую квартиру. Когда я впервые в нее попала, было такое чувство, будто меня погрузили в кастрюлю под крышку, ведь я выросла в доме с высокими потолками, а в новой квартире они были на метр ниже точно. И это было так физически ощутимо! Мне казалось, что я не смирюсь с этим никогда. Но, как это ни странно, ко всему привыкаешь.

И все-таки второй дом я всегда воспринимала временным пристанищем, несмотря на то что довольно долго там прожила. И только потом, когда купила собственную квартиру и сделала там все так, как я хочу, наконец почувствовала себя в своей «кастрюльке». Я максимально расчистила пространство, разрушила стену, которая перекрывала вид на большое окно. И все заполнила так, как мне нравится. И именно оттого, что каждый сантиметр этого дома мною проверен, заделан и чем-то украшен, мне в нем очень комфортно. И энергия в нем моя, я это чувствую.