![Журнал \](https://karavan.ua/wp-content/uploads/2022/07/Karavan_logo.png "Журнал \"){kind=logo}
![Журнал \](https://karavan.ua/wp-content/uploads/2022/07/Karavan_logo_white_.png "Журнал \"){kind=logo}
Сегодня, 14 июля, наследная принцесса Швеции Виктория празднует свое 45-летие. Будущая королева, мама двоих детей, любимая жена – у нее есть все для счастья. И главное – у нее есть принц Даниэль. Но принцем супруг Виктории стал после женитьбы, а влюбилась принцесса в фитнес-тренера!
Однако если кто-то и подозревал его в корыстном умысле, то время расставило все по своим местам: они действительно любят друг друга. “Караван истории” рассказывает, как невезучая принцесса наконец нашла любовь всей своей жизни. И расставшись с одним Даниэлем, встретила другого – самого лучшего.
Кронпринцесса Виктория с удовольствием всматривалась в старинное дворцовое венецианское зеркало в тяжелой серебряной раме. Его безупречная, несмотря на возраст в несколько столетий, амальгама отражала по-настоящему счастливую, довольную собой и жизнью женщину. Да, чуть больше чем через месяц ей исполнится тридцать три года, но безупречная кожа, сияющие радостью глаза и улыбка, которую она даже при желании не могла согнать с лица, убавляли минимум десять лет.
Виктория провела рукой по шелковому атласу свадебного платья, созданного для нее шведским дизайнером Пером Энгхеденом. С удовольствием почувствовала его нежную бархатистость – и одновременно жесткость и четкость формы, позволяющей обозначить соблазнительные линии фигуры.
Корсаж и широкий пояс подчеркивали талию, декольте приоткрывало великолепные плечи, а пятиметровый шлейф делал силуэт величественным и завершенным. Виктории нравилось, что на платье нет никаких украшений – ни вышивки, ни бисера, ни стекляруса.
Рядом на кресле красного дерева – фата из старинного брюссельского кружева. На туалетном столике – фамильная тиара с камеями и жемчугом. Согласно семейному преданию, когда-то Наполеон Бонапарт подарил ее своей первой жене, Жозефине, та же передала по наследству внучке, Евгении Богарне, названной в честь знаменитой бабушки.
В 1823 году Жозефина-младшая вышла замуж за наследника шведского престола Оскара I – так драгоценная тиара оказалась в Стокгольме, и с тех пор в ней выходят замуж шведские невесты королевской крови. Фата тоже перешла к Виктории по наследству – сто пятьдесят лет назад ее сплели для супруги Оскара II, Софии.
Скоро все это великолепие наденут на очаровательную головку Виктории, и она спустится по ступеням дворца к старинному автомобилю, который отвезет ее к месту венчания – в Стокгольмский собор, где ее ждет самый лучший человек на свете – будущий муж Даниэль Вестлинг.
Пока же она попросила всех уйти, чтобы несколько минут побыть в одиночестве – преодолеть волнение, собраться с духом и, главное, вспомнить, как она шла к этому дню – самому счастливому в своей жизни.
View this post on Instagram
Виктория родилась принцессой, но спустя два года после ее появления на свет, со вступлением в силу конституционной поправки 1 января 1980 года, стала кронпринцессой, а это значило, что она, опередив младшего брата Карла Филиппа, оказалась первой в очереди на шведский престол.
Новый закон дался парламенту с большим трудом, ведь до этого в качестве кандидатуры на трон рассматривались только наследники мужского пола. Но то, что еще совсем недавно казалось старой доброй традицией, в конце 70-х годов прошлого века стало выглядеть поражением женщин в правах, – политикам консервативных взглядов не удалось отстоять свою точку зрения, и Виктория превратилась из просто принцессы в принцессу наследную.
Если спросить шведов, когда именно они отдали сердце своей принцессе, многие из них назовут 14 июля 1995 года – день ее присяги на верность отцу, королю Карлу XVI Густаву. Будущая королева была такой юной, нежной и наивной, что ее подданные, наблюдавшие за церемонией, украдкой всплакнули от умиления, особенно после того, как она – не по протоколу – обратилась к отцу:
«Дорогой папочка!..» Но главное и, как впоследствии оказалось, мистическое событие церемонии было впереди: когда пришел черед подарков, огромное впечатление на девушку произвел маленький стеклянный лягушонок – Виктория нежно сжала его в ладони и поцеловала. Так началась сказка о принцессе и лягушонке, со временем превратившемся в принца.
Старшую дочь королевской четы – Карла XVI Густава Бернадота и королевы Сильвии – долгое время считали невезучей. Девочка не могла похвастаться ни благородными манерами своего брата Карла Филиппа, ни красотой сестры Мадлен. Правда, отсутствие этих достоинств она с лихвой компенсировала неунывающим оптимизмом, добротой, скромностью и живостью характера, впрочем, в портрете будущей королевы Швеции это недорого стоило.
К тому же Виктория с рождения страдала дислексией, которую получила в наследство от отца, – не умела читать и писать. Первой о проблемах дочери догадалась мать – нечто похожее она видела у мужа. Из-за дислексии король, прекрасный оратор, никогда не произносит свои замечательные речи по бумажке: он просто не в состоянии прочесть то, что на ней написано.
– Мама, – со слезами на глазах сказала как-то Виктория, отбросив в сторону ручку, которой пыталась что-то писать в тетрадке по литературе, – ну почему я трачу на элементарное задание полдня, в то время как у моих одноклассников уходит на него от силы несколько минут? Я что, глупее других?
– Ну что ты, – Сильвия ласково обняла дочь и прижала ее к себе, – с чего ты это взяла?
– В классе смеются, когда я пытаюсь читать, а у меня не получается, а еще подшучивают над тем, что я так медленно пишу. Это так обидно! – казалось, еще совсем чуть-чуть, и она горько заплачет.
– И совершенно напрасно они так делают, – вздохнув, ответила королева, – у тебя – одни проблемы, у них – другие. Людей, у которых все идеально, не существует. А твоему горю мы легко поможем, и скоро ты позабудешь о том, что твоя особенность – запомни, особенность, а не проблема – заставляла тебя так печалиться.
Благодаря нанятому родителями коррекционному преподавателю, который занимался с девочкой, дислексия не помешала Виктории окончить начальную школу и гимназию, Католический университет во французском Анже, Йельский университет в США и пройти стажировку в посольстве Швеции в Вашингтоне, ООН и шведском представительстве ЕС.
Правда, поначалу сверстники продолжали подшучивать над ней, иногда довольно зло, но девушка обладала счастливым даром пропускать злые словечки мимо ушей и не копить обиды, поэтому рано или поздно ее оставляли в покое – что толку дразнить того, кто все равно на это не реагирует?
Со временем наследница шведского престола стала завидной невестой. Пресса уже вовсю писала о ее многочисленных, но несуществующих романах, в то время как девушка еще не только ни с кем не встречалась, но и краснела от любого откровенного мужского взгляда.
Первым официально подтвержденным романом Виктории стали ее отношения с Даниэлем Коллертом – другом детства и одноклассником. Виктория влюбилась, и тот, похоже, не имел ничего против. Но самое главное, что молодого человека, сына рано ушедшего из жизни профессора Стафана Перссона и пасынка известного шведского банкира Йерана Коллерта, семья Виктории приняла как родного. Никто в королевстве не сомневался, что вскоре страну ждет пышная королевская свадьба.
Однако неожиданно кронпринцесса и Даниэль-первый, как теперь называют его журналисты, расстались: он мечтал стать киноактером, а жизнь супруга будущей королевы плохо сочетается с таким занятием. Казалось, что красавец Даниэль – высокий, белокурый, широкоплечий, с мужественным широким подбородком – создан для киноэкрана. Одного взгляда его лучистых серых глаз было достаточно, чтобы заставить сердце биться быстрее, но Коллерт ни на кого не смотрел: он был сосредоточен только на себе и своей будущей актерской карьере.
Окончив школу, парень поступил в знаменитую школу Ли Страсберга и улетел в Нью-Йорк. А Виктория, очень скоро поняв, что не может прожить без любимого и дня, буквально зубами вырвала себе стажировку в ООН и отправилась вслед за ним. В мечтах она уже видела, как они будут ходить в театры на Бродвее, гулять по Центральному парку и пить кофе на улицах Манхэттена. Но, увы, в Америке они, хотя и жили в одной квартире, встречались так же редко, как и в Швеции: Даниэль днями пропадал на занятиях, да и Виктория не могла бесконечно сбегать из офиса, где проходила стажировку.
Отец с детства учил ее, что на первый план будущая королева должна ставить интересы государства и общества, а уже потом – собственные потребности и личную жизнь. Девушка старалась изо всех сил, но получалось, к сожалению, не всегда. Вот и сейчас она разрывалась между долгом и любовью, и последняя, кажется, потихоньку брала верх, но Даниэль… Рядом с невестой он скучал, думал о чем-то своем и возвращался со своих небес на ее землю только тогда, когда она дергала его за рукав: «Ты слышал, что я сейчас сказала?» – «Нет. Извини, задумался». Виктория, как могла, старалась обратить на себя внимание Даниэля – смотрела его любимые арт-хаусные фильмы, которые считала занудными, ходила в его любимые модные рестораны и даже могла часами слушать рассуждения о современном кино, делая вид, что ей это интересно, и при этом очень боясь зевнуть. Но разве это жертва, когда любишь?
Катастрофа случилась в очередной приезд Даниэля в Стокгольм. Он позвонил Виктории и каким-то напряженным, чужим голосом сказал: «Вик, нам надо поговорить». Почему она тогда решила, что он сделает ей предложение, Виктория ответить не могла. Возможно, ее сбил с толку его официальный тон… Собираясь, она дольше положенного крутилась у зеркала – все никак не могла решить, какое платье надеть, а потому немного опоздала, впрочем, как всегда. Слова Коллерта ее ошеломили.
– У нас ничего не получается: годы идут, а мы не становимся ближе, живем на две страны и видимся всего несколько раз в год. Дальше так нельзя.
– Но мы же собирались пожениться, – пролепетала Виктория в ответ, – а значит, будем жить вместе. И все наладится.
– Видишь ли, – замялся Даниэль, – я не хотел тебе говорить, но раз уж так сложилось… Дело в том, что я люблю другую девушку. Мы с ней познакомились давно, потом расстались, а теперь вот встретились и поняли, что не можем жить друг без друга. А с тобой у нас был банальный юношеский роман, который мы давно переросли, так стоит ли цепляться за то, чего нет! Ты же все поймешь и отпустишь меня, правда?
Кронпринцесса не помнила, как дошла до покоев королевы Сильвии. Слезы застилали глаза и капали на платье, с которым она сегодня связывала такие большие надежды.
– Почему он меня бросил? – рыдала Виктория, уткнувшись в плечо матери. – Скажи, я некрасива? Я толстая, да? А мой тяжелый, как у боксера, подбородок! Он ужасен! Меня никто никогда не полюбит! Я ненавижу свое тело и ненавижу себя за то, что родилась такой уродливой!
– Успокойся, доченька, – как и все матери на свете, Сильвия гладила дочь по голове и приговаривала: – Он просто не любил тебя. Так бывает. Это не твой человек, ты еще обязательно встретишь свою судьбу.
Виктория слушала мать, как слушают шум прибоя, не разбирая слов. Она же всего пару недель назад сказала в интервью, что у нее есть жених, и хотя фамилию Даниэля кронпринцесса не назвала, в этом не было необходимости: вся Швеция и так знала, о ком идет речь.
Кронпринцессу с детства учили сдержанности и выдержке. У нее и бровь не дрогнула, когда она однажды увидела ползущего по ее руке черного паука и, не переставая улыбаться, пальчиками в кружевной перчатке просто отправила его на пол.
Раны на сердце – не в пример пауку, их нужно тщательно скрывать, и раньше ей это удавалось. Теперь же, казалось, ее мир рухнул, она понимала только одно: ее не любят, ею пренебрегли, жизнь закончилась, потому что в ней уже никогда не будет все так, как прежде.
«Конечно же, – думала тогда Виктория, – всему виной моя внешность, будь я такой же красивой и стройной, как сестра Мадлен, ничего подобного никогда бы не случилось! Даниэль был бы сейчас рядом». Виновником всех несчастьях был назначен вес, и Виктория решила сесть на диету.
Первыми странности во внешности кронпринцессы заметили журналисты. «Что случилось с Викторией? – писали в то время все СМИ Швеции. – От нее осталась только тень! Верните нам нашу любимую кронпринцессу, которая тает буквально на глазах!»
Диагноз врачей «анорексия» напугал венценосных родителей до полусмерти, и им ничего не оставалось, как определить дочь в клинику, специализирующуюся на пищевых расстройствах. Разумеется, это была не обычная больница: она напоминала скорее домашний пансионат, но все равно оставалась местом, пусть и добровольного, но заточения. Виктория ни на минуту об этом не забывала и безропотно выполняла все назначения врачей. А еще делала задания, которые присылали ей из Йельского университета, чтобы не прерывать обучение.
В физическом плане Виктория очень быстро пошла на поправку, но депрессия не отпускала. Она часто сидела в саду, на своей любимой скамейке, спрятанной в зарослях шиповника, и часами смотрела в одну точку. Она не вспоминала о Даниэле и уж тем более не переживала по поводу их расставания – за время лечения успела подумать о многом и сделать важные выводы. Старую народную истину «насильно мил не будешь» она познала на собственном опыте, афоризм о том, что в любви один целует, а другой подставляет щеку, – тоже. Впрочем, в их отношениях она только и делала, что целовала, а ей и щеку-то подставляли не всегда.
Сейчас, когда она так тяжело выздоравливала и училась находить в жизни радость, ей не давал покоя только один вопрос: зачем она так унижалась? Почему не прекратила эти отношения раньше, ведь было очевидно, что красавчик Даниэль тяготится ею? Знала Виктория теперь и имя женщины, к которой ушел Коллерт (с медсестрой Жозефиной Дэвисон его связывали давние отношения, которые больше походили на дружбу, но на поверку оказались любовью). Все-таки боль до сих пор прячется где-то внутри – нет-нет да и кольнет сердце ледяной иглой воспоминаний. Виктория знала, что Даниэль и Жозефина поженились, у них все хорошо. Впрочем, у бывшего возлюбленного тоже сбылись далеко не все мечты: Коллерт, столь боявшийся, что брак с кронпринцессой помешает его актерской карьере, актером так и не стал. Вместе с другом, режиссером Стивом Аламом, он организовал кинокомпанию Collert Aalam Film, в которой стал продюсером, и теперь ищет средства для снимающихся картин. Правда, его проекты пока приносят одни убытки…
Спасла ситуацию младшая сестра: именно она привела Викторию в фитнес-центр Master Training, в котором занималась сама.
– Здравствуйте, меня зовут Даниэль Вестлинг, я буду вашим личным тренером по фитнесу.
Виктория вздрогнула, услышав имя, которое принесло ей столько страданий. Немного покоробили немодная роговая оправа очков и явный деревенский акцент нового знакомого, но виду она не подала – для этого кронпринцесса слишком хорошо воспитана.
– Ну что же, – только и ответила она, – тогда давайте начнем работать.
Заняться спортом Виктории посоветовали доктора. Они считали, что физические усилия пойдут девушке на пользу, но и представить не могли, насколько близки к истине окажутся и как радикально спорт изменит жизнь их пациентки.
Виктории понадобилось время, чтобы рассмотреть в скромном молодом человеке любовь всей своей жизни. А поначалу она постоянно сравнивала его с предыдущим Даниэлем. Первый умел носить одежду так, словно он настоящая модель, на втором же вещи сидели мешковато. Первый не лез за словом в карман, а второй в разговоре с ней часто смущался, краснел и не мог найти нужных слов. Но постепенно кронпринцесса поняла: ей нравится искренность и доброжелательность Вестлинга, а еще он был настоящим – без капли наигранности и фальши, и, похоже, она действительно ему нравилась. Рядом с ним не нужно было притворяться, слушать, смотреть, читать и есть то, что она не любит, – можно быть такой, какая есть, и получать от этого удовольствие.
С Даниэлем-вторым все было по-другому: Виктория говорила – он слушал, она предлагала – он соглашался, она вела за собой – он безропотно подчинялся, но, главное, Вестлинг восхищался ею, и восторженный свет его глаз не могли приглушить даже нелепые очки и улыбка, которая делала его похожим на забавного лягушонка.
Известие о том, что старшая дочь хочет выйти замуж за человека не их круга, король с королевой встретили спокойно, но без особого энтузиазма. Что неудивительно: им и в голову не могло прийти, что Виктория выберет в женихи парня из городка Окельбу, расположенного на северо-востоке Швеции и насчитывающего всего шесть тысяч жителей. Отец будущего зятя – государственный служащий, мать – работница почты. Король с королевой вроде бы и не возражали против выбора дочери, но просили ее подумать еще раз, ведь кандидатура жениха так… необычна.
– Конечно! – вспыхнула Виктория, – у Даниэля же нет окруженного рвом с водой родового замка, как у датского принца, которого вы уже несколько лет безуспешно сватаете. – Но он из тех людей, о которых принято говорить, что они сделали себя сами: учился, работал, стал владельцем собственного фитнес-центра – разве это плохая карьера? И потом, мамочка, ты же выбрала папочку вовсе не потому, что у него был этот пресловутый замок. А ты, папочка, не отказался от мамочки только из-за того, что у нее этого самого замка не было. Так позвольте же мне любить, быть любимой и жить так, как я хочу!
Как и в случае с Даниэлем-первым, с Даниэлем-вторым Виктории приходилось часто расставаться. Будучи наследницей престола, она должна выполнять предписываемые протоколом функции своего отца, посещать другие страны с государственными визитами. Самой длинной показалась Вестлингу поездка в Китай: она длилась больше месяца. Горечь разлуки скрашивали письма от возлюбленной – по одному каждый день. Именно тогда Даниэль понял, какая романтическая натура его будущая жена.
View this post on Instagram
Родители были не единственными, кто не одобрял выбора Виктории. Ее друзья постоянно подшучивали над Даниэлем: дескать, и образование у него неподходящее, и одевается он неподобающе спутнику особы королевской крови. Став женихом кронпринцессы Виктории, Вестлинг почувствовал себя Галатеей в руках многочисленных Пигмалионов. Армия специалистов занималась им целыми днями: его учили иностранным языкам (английскому, французскому и немецкому), показывали, как правильно – с точки зрения протокола и этикета – ходить, разговаривать, вести светскую беседу, улыбаться, разбираться в столовых приборах и бокалах. А командовал всеми, и прежде всего самим Даниэлем, бригадный генерал Ян-Эрик Варрен, про которого говорят, что у него не забалуешь, будь ты хоть принц, хоть сам король.
Когда спустя почти три года «курс молодого бойца» был наконец окончен, Даниэля не узнал его собственный отец, Олле Вестлинг, заявив, что если раньше сын походил на ботаника, то теперь его невозможно отличить от банкира – таких вышколенных молодых людей в Окельбу сроду не видывали.
Впрочем, на этом злоключения будущего мужа Виктории не закончились: незадолго до свадьбы Даниэль попал в больницу. «У Вестлинга проблемы с почками! Ему требуется срочная операция! Донором готов стать его отец! А передастся ли заболевание наследникам престола?» – по привычке подняли панику СМИ.
Пришлось объяснять журналистам, что болезнь Вестлинга хоть и серьезная, но не генетическая, поэтому голубой крови королевской семьи ничем не грозит. Да и сам Даниэль очень скоро покинул стены больницы и занял свое место рядом с Викторией – как всегда, скромный, немногословный и улыбчивый, что не могло не вызывать симпатий окружающих.
С Вестлингом королевскую семью примирил и тот факт, что придворные ученые, основательно изучив генеалогическое древо жениха, нашли у него аристократические корни. Правда, по отношению к знаменитым европейским домам он был, что называется, седьмой водой на киселе, но родители Виктории решили, что лучше это, чем совсем ничего, и после восьми лет знакомства их дочери с Даниэлем дали согласие на свадьбу.
Первая церемония из перечня свадебных праздников, церковное оглашение, состоялась за восемнадцать дней до бракосочетания, 30 мая 2010 года, когда во время специальной церковной службы было объявлено, что кронпринцесса и Даниэль Вестлинг скоро станут мужем и женой. Оглашение – традиция, которой королевская семья придерживается начиная с XII века. От жениха и невесты невозможно было отвести взгляд: Виктория, в жемчужно-голубом платье, была невероятно красива, а Даниэль завороженно любовался ею. Они разбирали подарки, которые дарят будущим молодоженам в этот день, и кронпринцесса была сама непосредственность: она смеялась, плакала, всплескивала руками, стискивала их в кулачки и прижимала к сердцу – наблюдать за ней было непередаваемым удовольствием.
С такой же очаровательной непосредственностью вела себя Виктория и во время церемонии бракосочетания – заливисто хохотала и махала руками своим подданным, которые стояли вдоль всего пути, по которому проезжал свадебный кортеж. Это был ее праздник, ее счастливый день – воистину она его заслужила.
Казалось, все это было еще вчера: молодожены в сопровождении лейб-гвардейцев, под салют восемнадцати военных самолетов и игру двадцати оркестров, ехали после венчания в Стокгольмском соборе во дворец Дроттнигхольм, где их ждал праздничный банкет на пятьсот гостей и одиннадцатиэтажный свадебный торт весом двести пятьдесят килограммов. Но все эти подробности – для газет, для Виктории же гораздо важнее были слова, которые произнес тогда Даниэль:
– Кронпринцесса Виктория, принцесса шведская, принцесса моего сердца! Девять лет назад судьба подарила мне встречу с молодой женщиной, не по годам наделенной мудростью, чувством юмора и чувством долга. Мы с ней подружились, и эти годы стали самыми счастливыми в моей жизни. В начале нашей сказки я был, возможно, и не лягушонком, который превращается в принца после поцелуя прекрасной принцессы, но уж точно не принцем. И если сегодня я изменился, то произошло это благодаря упорному труду во имя нашей любви и поддержке близких нам людей – Вашим Величествам, королю и королеве, и моей семье – родителям, сестре, ее дочерям. А еще – благодаря поддержке миллионов людей, которую я почувствовал сегодня во время поездки по городу. Моя дорогая Виктория, я так люблю тебя и сделаю все для того, чтобы ты всегда была такой же счастливой, как сейчас.
Вестлинг – впрочем, сегодня его следует называть принцем и герцогом Вестерготландским – свое слово держит. Кажется, еще совсем недавно, 23 февраля 2012 года, он нервно мерил шагами коридоры Каролинской больницы в Стокгольме, ожидая, когда появится на свет его дочь Эстель, а сегодня уже держит на руках родившегося 2 марта 2016 года сына Оскара Карла Улофа.
View this post on Instagram
На парадных семейных портретах, жанр которых не меняется уже много веков, семья Виктории и Даниэля выглядит до неприличия счастливой. Однако вхожие в стокгольмский дворец Хага, где живут герцог и герцогиня Вестерготланские, уверяют, что их повседневная жизнь мало отличается от глянцевой картинки: они растят своих детей в любви, которую испытывают друг к другу. А еще Даниэль, как и его тезка-предшественник, очень любит театр, вот только предпочитает находиться в зрительном зале, обязательно в компании своей жены – будущей королевы Швеции.
Фото: Getty Images, East News
Смотрите также:
Принцесса Швеции Виктория показала свежие фото с мужем и подросшими детьми
Терпеливая Золушка: как Кейт Миддлтон завоевала сердце принца Уильяма
