Вячеслав Довженко: “Я не ищу идеальную женщину, все мои женщины уникальны”

Переубедил я Ильенко темпераментом: мы пробовали сцену, где Петр I врывается в церковь и разваливает могилу Мазепы с воплем: «Вылезай! Где ты там?» Как я эту могилу разваливал, не помню, был в состоянии аффекта, даже камеру локтем чуть не сбил, к счастью, не главную, дополнительную. Услышал мат оператора в свой адрес. Зато потом раздались аплодисменты: всю съемочную группу очень впечатлила сцена. Меня утвердили.

У фильма, как вы знаете, сложная судьба, его положили на полку, он практически не был в прокате. Более того, в России фильм запретили как русофобский: к власти только­-только пришел Путин, который считал Петра I своим кумиром, а тут такой ужасный образ «великого царя». Поскольку украинское кино тогда находилось в орбите московского шоу­ и кинобизнеса, я был практически законсервирован для кино на многие годы: с «опальным» артистом никто не хотел иметь дела.

Но эта работа дала мне очень многое – почву под ногами, толчок к профессиональному развитию. У меня были потрясающие партнеры в кадре – Богдан Ступка, Виктор Демерташ, Людмила Ефименко. Глыбы! Благодаря тому что я начал работать в большом кино, понимал его тонкости и грани, мне было легче ориентироваться в сериальном пространстве, когда в Украине все­-таки начали снимать сериалы, а потом и большое кино.

О фильме «Киборги»

Мы с Ахтемом Сеитаблаевым пересекались в театральном общежитии, но после этого двадцать лет не виделись. Случай свел на съемках сериала «На линии жизни»: Ахтем играл положительного героя, я – отрицательного. Он оценил мой актерский рост за прошедшие годы, и работать нам вместе было комфортно. Но когда вскоре после этого Сеитаблаев начал искать актеров в военную драму, мою кандидатуру он не рассматривал, считал, что я лучше подхожу для ролей хулиганов и повес.

Кастинг-­директор увидела меня в театре и предложила попробовать в роли Серпня. Ахтем отнесся к идее безо всякого энтузиазма, однако на пробы все­таки позвал. Позже я узнал, что дело было так: в полдвенадцатого ночи Иванне Дядюре (продюсер, жена Ахтема Сеитаблаева. – Прим. авт.) прислали видео с моими пробами, она нехотя включила телевизор и не смогла оторваться от экрана. Позвонила Ахтему, который был еще на площадке, и они, перебивая друг друга, стали кричать в трубку: «Ты это видишь, ты это видишь?» Персонаж был найден.

А потом оказалось, что прототип героя – это Андрей Шаранский, актер, мой однокурсник по театральному училищу и близкий друг. Андрей работал в Тернопольском драматическом театре, а когда началась война, ушел добровольцем на фронт, в том числе защищал Донецкий аэропорт.