Джеймс Макэвой: гений обыкновенный

Когда через год его пригласили сыграть роль Ромео в эдинбургском театре (режиссер видел его роль у Хэймана), он согласился. Когда к этому добавились роли в «Буре», «Вестсайдской истории» и «Красавице и чудовище» плюс два эпизода в кино и роль в сериале, в перечень вузов Макэвой включил Королевскую шотландскую академию музыки и драмы – знал, что без обучения не станет настоящим артистом. Интуиция же подсказывала, что, куда бы его ни направила судьба, с ним все будет в порядке и он сможет стать счастливым в любой профессии.

Он подал документы в три вуза, но первым пришел ответ из академии. Оказалось, его не просто приняли, но и дали стипендию на полтора года. Похоже, судьба предоставила ему шанс стать именно артистом. Когда­-то, пообещав себе не брать денег у бабушки с дедушкой после восемнадцати лет, он два с половиной года откладывал на учебу, работая кондитером.

Поэтому, удостоверившись, что скопил достаточно, озвучил бабушке, дедушке и маме свое решение, которое они полностью поддержали. А Мэри и Джеймс решили помочь ему быстрее обрести самостоятельность и сделали это весьма оригинальным способом.

Проучившись год, он уехал на летние репетиции в эдинбургский театр, а вернувшись домой, обнаружил, что в его комнате сделан ремонт, а вещи аккуратно вынесены в гостиную. Дед был краток: «Внук, мы тебя любим, ты знаешь. Но ты взрослый, тебе девятнадцать, и ты должен нести ответственность за себя сам. Иди вперед смело, мы поддержим».

Через пять дней Макэвой съехал, а через восемь лет бабушка повесит в его комнате плакат фильма «Последний король Шотландии» с внуком в главной роли, принесшим тому мировую известность.

Переиграв за время учебы миллион ролей, Макэвой, закончив академию, в 2000 году перебрался в Лондон с единственной целью – работать. Мыслей о том, чтобы стать суперзвездой, не было, и, если бы кто-­нибудь ему сказал тогда, что он ею станет, он решил бы, что это шутка. В Лондоне за два года он сыграл девять ролей на телевидении и в кино, в том числе в сериале «Братья по оружию», где встретился с ирландцем Майклом Фассбендером, и две главные роли в театре.

Макэвой заприметил Майкла и был уверен, что тот – американец. Настолько точным был его акцент, необходимый для роли. Спустя пять лет, когда Джеймс ехал по Лондону на своей «веспе», какой­то парень окликнул его. Он повернулся – тот подъехал к нему на такой же «веспе» и радостно хлопнул по плечу.

– Макэвой! Это я, Майкл!

Джеймс пытался разглядеть за шлемом знакомое лицо, но узнать Майкла, который теперь говорил с ирландским акцентом, смог не сразу.

– Фассбендер? Ты?