Так, в сцене пыток на съемках «Последнего короля Шотландии» он несколько раз терял сознание, в какой-­то момент решив, что ему будет не так больно висеть на крюках, если он просто перестанет дышать… Играя в «Макбете», во время спектакля он сломал два пальца и ребро, не подав виду, зато однажды просто остановил действие, спрыгнув в зал, чтобы оказать первую медицинскую помощь зрителю, которому стало плохо… Его состояние – не главное. Главное – работа.

Когда ему никак не давалась сцена в фильме «Сплит» (одна из самых сложных в его карьере), где он перевоплощался в девять персонажей за четыре минуты, причем некоторых из них нужно было сыграть всего по несколько секунд, вместо того чтобы расслабиться, он стал накручивать себя. Один дубль, второй. Каждый из них вызывает аплодисменты, крики «браво!» и непонимание коллег, как он это делает, но Джеймс недоволен.

В какой-­то момент он срывается и со всей силы бьет кулаком в дверь… Уверенный, что это декорация. Но дверь оказывается металлической. Еще дубль. Пауза. Не то. Двери достается еще несколько раз, и они снимают опять. Играя сцену, Макэвой понимает, что сломал правую кисть.

Его начало вести, но, стараясь не потерять сознание, он доиграл. Съемочный день закончился, а он так никому и не сказал, что рука сломана. Следующие два дня он продолжал сниматься как ни в чем не бывало и, только вернувшись в Лондон из Филадельфии, отправился в больницу.

– Как вас угораздило сломать ее? – поинтересовался врач.

– Снимаясь в кино, – с улыбкой ответил Макэвой.

…Джеймс сжал правую ладонь в кулак и сделал несколько хватательных движений – иногда перелом еще дает о себе знать. Самолет идет на посадку, и его попутчик, мирно проспавший часа три, прячет ноутбук в чехол.

– Желаю вам исцелить всех ваших пациентов, Питер. От всего сердца. Удачи.

– А я вам желаю исцелить всех ваших зрителей.

Джеймс не совсем понял, что тот имеет в виду, но поблагодарил его.

В кармане завибрировал мобильный. Это Лиз, его девушка, улыбчивая брюнетка, американка, ассистентка М. Найта Шьямалана, с которой он познакомился на съемках «Сплита».

– Привет, Лиз. Я уже в Мон­реале. А ты как? Что делаешь?

– Ну, честно говоря, любуюсь твоей роскошной фигурой со спины… Ты ведь выходишь из здания аэропорта?

– В смысле? – Джеймс резко обернулся и обнаружил ее, стоящую прямо за ним, несмотря на то что в эту минуту она должна быть в Филадельфии.

Девушка обняла его, сняла кепку и погладила лысину.

– Я не понял, – Макэвой, обескураженный, высвободился из объятий и пробуравил ее взглядом. – Что ты тут делаешь? Так же и сердечный приступ схлопотать недолго.

Она хитро улыбнулась и, обнимая его за талию, подтолк­нула к выходу.

– Джеймс, это называется сюр­при­зом, – произнесла она по слогам и, прижимаясь губами к его шее, прошептала: – Шьямалан мне дал всего два дня, у нас очень мало времени…

Автоматические раздвижные двери открываются, и влюб­ленные выходят на улицу. Макэвой не думает о том, что его кто­то узнает и попросит сделать селфи, на что он согласится без проблем. Он думает, что приехать без пре­дупреждения – одна из самых романтичных вещей в мире. Он поступил бы так же.

Скоро он расскажет Лиз о предложении сыграть в театре Сирано де Бержерака. Но больше всего он сейчас хочет съесть гамбургер в их любимом ресторане. И еще тарт с ревенем. И ничего в этом желании нет особенного… Как будто он обычный человек, а не гений.

Впервые опубликовано в журнале “Караван историй” (ноябрь 2017)

Смотрите также:

Бен и его второе я. Тайная биография Бенедикта Камбербэтча

Джеймс Нортон — русский мафиози, показавший миру украинский Голодомор

Майкл Фассбендер и Алисия Викандер тайно поженилась на Ибице

Кира Найтли призналась, что последние 5 лет носит парики

 

 

СТАТТІ ПО ТЕМІБІЛЬШЕ ВІД АВТОРА