Чарли вышел из машины и начал спускаться по безлюдному берегу вниз – к воде. Влажный песок пружинил под ногами, а когда он поскользнулся, сходя с небольшого пригорка, посыпался, как в песочных часах – сверху вниз: сначала быстро, а потом все медленнее и медленнее. На мгновение Чарли показалось, что он со стороны наблюдает за своей жизнью, которая вот­-вот закончится. Еще вчера он счел бы такое сравнение банальным и жестко высмеял того, кто осмелился сказать такую глупость, но сейчас ему не хотелось оценивать шутки – ни чужие, ни свои.

Кто знает, сколько ему осталось? Врач сказал, что современные препараты позволяют максимально продлить жизнь инфицированного человека, но для этого придется отказаться от всего, что дает ему радость – женщин, алкоголя, ну да, и наркотиков – бросьте в него за это камень! Еще неизвестно, какие демоны живут в душах тех, кто никогда их не употреблял, и какие скелеты хранятся в шкафах этих ханжей и моралистов.

Чарли Шин
1990 год

Он всегда был откровенен в своих слабостях и заблуждениях, не боялся выставлять их напоказ. Что хуже – его откровенность, пусть и шокирующая обывателей, или их лживое благочестие, будь оно трижды проклято!

Шин сел прямо на песок, едва ли не впервые в жизни не подумав о том, что может испачкать белые брюки. Он всегда был франтом и к одежде относился трепетно, хотя это трудно было заподозрить в таком хулигане, как он. Прохладный ветер с океана, приносивший соленые брызги, освежал лицо и понемногу успокаивал. Первый шок уступал место недоумению: почему, черт возьми, это случилось именно с ним?! Да, он не ангел, но чтобы так жестоко его карать, нужно иметь серьезные основания.

Были ли они у того, кто распоряжается человеческими судьбами? Чарли постепенно, одно за другим, перебирал события своей жизни. Говорят, перед смертью она пролетает перед глазами, как калейдоскоп, но сейчас он мог вспомнить все не торопясь…

Чарли, а точнее, Карлос Ирвин Эстевес, был третьим сыном в семье, а значит, как в сказке – дурачком по определению. Таковым он всегда видел себя в глазах окружающих и старался их не разочаровать, дурачась и кривляясь. Еще одно ощущение, которое он принес из детства во взрослую жизнь, это собственная неприкаянность, которая сопровождала его, сколько он себя помнил.

После рождения двух старших сыновей отец, Рамон Херардо Антонио Эстевес, более известный как Мартин Шин, и мать, Джанет Темплтон, ждали дочь, и когда на свет появился третий мальчик, не могли скрыть разочарования. Нет, они были очень хорошими родителями – ухаживали за ним, как полагается, воспитывали, как умели, но мальчик всегда чувствовал себя недолюбленным. А когда два года спустя бог услышал молитвы родителей и на свет появилась долгожданная девочка, Рене, о нем, казалось, и вовсе забыли.

Единственным способом привлечь к себе хоть какое­то внимание взрослых было хулиганство – и он плохо учился, передразнивал учителей, срывал уроки и отчаянно, до синяков и крови, дрался со сверстниками. Все шло к тому, чтобы с позором изгнать Шина из учебного заведения. Но в старших классах он увлекся бейсболом и стал одним из лучших игроков команды, чем заслужил уважение не только одноклассников, но и руководства школы.

Чарли Шин

В это же время у Чарли впервые появились поклонницы. Парню очень нравились сияющие глаза сверстниц – наконец­то он получил то, в чем так нуждался.

Первой серьезной любовью Шина стала его одноклассница Пола Профит. За красоткой бегала добрая половина мальчишек их школы, но она обратила внимание именно на Чарли, что очень ему льстило. На бейсбольных матчах Пола всегда сидела на трибуне, подбадривая Шина громче других девушек­болельщиц, и, слыша ее голос, он, казалось, летал по полю.