Чарли Чаплин: скандалист, бабник и скряга с трагической судьбой

В Викторианскую эпоху участь незамужней матери-одиночки была незавидной. Родные отказались от Ханны еще в те времена, когда она решила стать актрисой. Но теперь, с младенцем на руках, она не могла выступать, а средств на жизнь не было вообще.

Однако оказалось, что Чарли Чаплин не забыл свою неверную возлюбленную и не утратил чувств к ней. Он женился на девушке и усыновил ее первенца Сида.

Позор и нищета были позабыты. Карьера Чарли-старшего набирала обороты, Ханна тоже вернулась в строй. А еще спустя пару лет родился долгожданный общий сын Чарли Чаплин-младший.

Но, видимо, свой лимит счастья Ханна исчерпала. Ее здоровье резко начало ухудшаться, приступы мигреней становились невыносимыми, да и молодой муж в быту оказался далеко не идеалом. Чем популярнее он становился, тем больше у него портился характер. Чарли-старший запил, завел любовницу, а в один из дней просто бросил жену и детей.

В отчаянии Ханна закрутила роман с антрепренером и родила от него третьего сына. Какое-то время Лео Дрейден содержал их всех. Но, как только представилась возможность, переехать в Америку – сбежал, выкрав своего сына.

Потеря голоса окончательно добила бедную женщину. А ведь ей на тот момент было всего двадцать девять. Нищета, редкие заработки швейным делом, двое вечно голодных детей и вконец разрушенное здоровье. Одно время она с Сидом и Чарли даже провела в работном доме – мрачном, унылом месте для проституток, попрошаек и тех бедняжек, кто не сумел вовремя заплатить по счетам.

По сути, ее детям пришлось заботиться о себе самим. Особенно после того, как Ханну поместили в психушку из-за приступов безумия. Оказалось, что у нее запущенная форма сифилиса, которая начала воздействовать на нервную систему. То ли она привезла болезнь из Африки, то ли получила «в награду» от неверного мужа, неизвестно. В то время об антибиотиках никто и не слышал, и лечение было скорее симптоматическим, чем комплексным. В самом деле, нельзя же назвать лечение мазями с ртутью действенным. Оно больше калечило, нежели лечило.

Ее мальчики выживали как могли. Сид и Чарли держались вместе, но труднее всего приходилось младшему. В хорошие времена старший, Сид, успел получить какое-никакое начальное образование, а вот Чарли не умел даже читать. А затем и вовсе остался совсем один в огромном Лондоне: старшего брата загребли в армию, мать в беспамятстве металась в психушке, а попытка ткнуться за помощью к родному отцу показала, что лучше все же жить на улице, больше шансов уцелеть.

Питаться с помойки, спать в подворотне, укутавшись в рванье, бегать от полиции – через все это пришлось пройти десятилетнему мальчишке. Он мог опуститься до воровства и попрошайничества, но не сделал этого. Однажды, в момент просветления, мама сказала ему: «У тебя есть дар, ты станешь великим актером», и Чарли свято в это верил.

Эта мысль согревала его студеным утром, когда он выходил работать разносчиком газет. Поддерживала днем, когда он негнущимися пальцами начищал обувь богачам на улице. И вечером, когда по лондонскому болоту тащил тяжелый саквояж за лекарем, спешащим на вызов.

«Сцена, жди меня, я вернусь», – убеждал себя Чарли, запихиваясь грошовыми уличными «фиш-энд-чипс», воняющими прогорклым маслом, гнилой картошкой и тухлой рыбой.