Врач похлопал его по тыльной стороне огромной ладони и вышел из палаты. Дуэйн откинулся на подушки и закрыл глаза. Конечно, как же он сам не догадался! Его противник применил запрещенный удар, иначе он никогда бы так легко не сдался. Да его просто подставили, причем сделали это самым циничным образом. Джонсон хорошо знал, чьих рук это дело. Покалечивший его Сина не более чем марионетка, которую дергал за ниточки совсем другой человек, не сумевший простить Дуэйну давней обиды. Промоутер Винс Макмахон затаил на него зло еще с тех времен, когда спортсмен в своей автобиографической книге «Скала» назвал его плохим профессионалом и непорядочным человеком. Винс долго и тщательно готовил блюдо под названием «месть», не зря он так горячо уговаривал Джонсона вернуться на ринг. В Голливуде, где все последнее время работал Дуэйн, он не смог бы до него дотянуться, тут же все сделал ловко, не подкопаешься. Да он вроде бы вообще ни при чем, все вопросы не к нему, а к тупому и недалекому Сине.

Несмотря на укол успокоительного, Дуэйн не мог заснуть. Он снова и снова переживал случившееся, пытаясь понять, почему сплоховал. От природы Джонсон обладал звериным чутьем, позволявшим ему чувствовать опасность за несколько минут до того, как она становилась реальностью. Почему же на этот раз оно не предупредило его о том, что может случиться в следующий момент?

Дуэйн с мамой

Джонсон вырос в семье профессиональных рестлеров. К этой борьбе имели непосредственное отношение все его родственники: отец Рокки Джонсон и дед со стороны матери Питер Маивиа были известны как великие спортсмены, а бабушка Лиа Маивиа занималась организацией боев. Они каждый день рисковали жизнью на ринге, но заработать себе на достойную жизнь не могли. В те времена рестлерам платили сущие копейки – по сотне долларов за бой, в неделю набегало долларов шестьсот-семьсот, из которых спортсмены должны были оплачивать организацию собственных боев. Поскольку каждый день им приходилось выступать на новом месте, все деньги уходили на поездки и проживание, и это при том, что питание было скудным, а гостиницы, в которых они останавливались, – захудалыми. Скопить деньги на старость или, не дай бог, временную или пожизненную нетрудоспособность, связанную с травмой, спортсменам не удавалось.

Отца Дуэйн в детстве почти не видел, тот был в разъездах большую часть года. Когда он наконец закончил свою карьеру, сын мало напоминал того мальчика, каким его привык видеть Рокки: двухметровый подросток-великан был скорее его партнером по рингу, чем любимым ребенком и продолжателем дела его жизни. Какое-то время отец с сыном даже всерьез конфликтовали, но постепенно притерлись друг к другу. Выяснилось, что рестлинг был единственным, что умел делать Рокки, поэтому он, несмотря на то что ему не исполнилось и сорока, не мог найти работу, и семья едва сводила концы с концами. С горя отец начал пить, но Дуэйн до сих пор благодарен ему за то, что он был так называемым тихим алкоголиком – подвыпив, спал, плакал или жаловался на жизнь, но мать не трогал и детей по дому не гонял.

Когда Дуэйну было четырнадцать лет, их семью, которая тогда жила на Гавайях, выставили из дома: у родителей не было денег, чтобы заплатить за аренду съемной квартиры. Джонсон очень болезненно переживал случившееся – ничего не хотел делать и никуда не ходил, а только сидел и плакал. Семья недолго оставалась бездомной, родителям удалось как-то выкрутиться из сложившейся ситуации, но с тех пор, оказавшись в сложных жизненных обстоятельствах, Дуэйн часто впадал в депрессию и ничего не мог поделать с этой особенностью своей психики. Ранимость и тонкокожесть Джонсон унаследовал от матери, которая тоже была склонна к депрессивным состояниям. Спустя год после событий с выселением она чуть было не покончила с собой прямо на глазах у Дуэйна.

Дуэйн Джонсон в образе Элвиса Пресли на шоу Spike’s Rock the Troops, 2016 г.

В тот день Ата не кричала и не билась в истерике – напротив, была совершенно спокойна. Но при этом остановила машину, за рулем которой сидела, вышла на шоссе и уверенным шагом направилась на встречную полосу. Водители как могли объезжали обезумевшую женщину, уворачиваясь от столкновения с ней, но непоправимое могло случиться в любой момент. Увидев приближающуюся фуру, Дуэйн выскочил вслед за матерью и, схватив за плечи, выдернул ее из-под отчаянно сигналившего многотонного грузовика. Больше всего в тот момент Джонсона поразило то, что глаза Аты, когда он повернул ее лицом к себе, были затянуты пеленой, она не соображала, что делает, а впоследствии не могла вспомнить, что с ней произошло.

Дуэйн, хотя и учился из рук вон плохо, да еще и дрался напропалую, за что его часто забирали в полицию, школу все-таки окончил, а его брат Кертис и сестра Ванда вынуждены были бросить ее раньше времени. К тому моменту родители организовали скромную клининговую компанию, и детям пришлось помогать им мыть офисы, квартиры и даже туалеты, чтобы свести концы с концами. В семье хватались за любую работу. За право видеть Дуэйна в рядах своих студентов боролись несколько высших учебных заведений: он хорошо играл в американский футбол и мог выступать за команду вуза на соревнованиях разного уровня, но он выбрал университет в Майами – там ему пообещали платить стипендию. В 1995 году Джонсон получил диплом бакалавра по криминологии и психологии, но работать по специальности не стал. Он подписал трехлетний контракт с командой из Канадской футбольной лиги «Калгари стампидерс», где выступал под именем Рокки Маивиа – свой псевдоним он соорудил из имени отца и девичьей фамилии матери. Все это время Дуэйн с еще пятью такими же парнями жил на съемной квартире, в которой вместо кроватей лежали грязные маты на полу– на них ребята спали вповалку. Все заработанные деньги Дуэйн посылал родителям, в этом он видел свой долг как сына и брата.