Хоакин Феникс и Руни Мара: любовь вне стандартов

“Караван историй” рассказывает историю любви одной из самых необыяных звездных пар Голливуда – Хоакина Феникса и Руни Мары.

Вначале он никак не реагирует – немигающим взглядом глядит перед собой. Потом смотрит на нее, сидящую рядом, пытаясь понять по ее реакции, что все услышал правильно. Лицо Руни сияет, а зал аплодирует. Он сжимает ее ладонь… Кто­-то похлопывает его по плечу, поздравляя. «Я должен подняться на сцену?» – тихо спрашивает он.

Она встает, пропуская его, а он обнимает девушку, утыкаясь носом в тонкое плечо. Засунув руки в карманы брюк, он идет получать «Золотую пальмовую ветвь» за лучшую мужскую роль на кинофестивале в Каннах. Его волосы собраны в аккуратный хвост, на нем классический фрак и галстук-­бабочка, а на ногах Хоакина Феникса – не менее классические черные кеды с белыми шнурками.

Их уже невозможно не заметить. Их видят все: гости фестиваля в зале, зрители у телеэкранов и жюри на сцене во главе с режиссером Педро Альмодоваром, актриса Джессика Честейн, представляющая эту награду, ведущая Моника Беллуччи. Аплодируя, они стараются смотреть ему в лицо, но взгляд то и дело соскальзывает к обуви. Они улыбаются, он — обескуражен и растерян. Это объяснимо: он не планировал выходить на сцену, сама мысль казалась ему абсурдной.

Выходить — значит, он победил.

— Привет, — негромко произносит он в микрофон, опустив голову и вертя в руках свиток с красной лентой, который вручила ему Честейн. Его приз стоит тут же, на подставке, — извините, я не говорю по­-французски. Спасибо вам большое. Это совершенно неожиданно, — он смущенно улыбается, глядя на жюри, а потом на кеды, — в принципе, это и видно по моей обуви.

Члены жюри смотрят на него с обожанием, зал аплодирует, а актер продолжает: «Я отправил мою кожаную обувь домой самолетом… Боже… Я не знаю, что говорить. Еще раз спасибо». Сбивчиво он благодарит всех, кого может вспомнить в этот момент: продюсеров и Линн Рэймси, написавшую сценарий и снявшую его в главной роли в триллере «Тебя никогда здесь не было», и Джессика ведет его к фотографам.

Нужно сделать официальное фото на сцене для прессы. Минуту они позируют, пока Честейн не понимает: приз остался стоять на подставке. Она и тем более Хоакин совершенно забыли забрать главное. Они позируют снова. Теперь фото запечатлевает все верно: сияющую Джессику (неловкость с призом устранена), смущенного Хоакина (он все еще не верит).

В зале сидит Руни Мара, получившая «Золотую пальмовую ветвь» два года назад за роль Терез в мелодраме «Кэрол», и думает о том, что ей пока на такое не хватает смелости. Вот так явиться на торжественную церемонию, например, в нежном шелковом готично­романтичном платье от Dior и кедах. Это был бы фурор. Хотя Хоакин и Руни фурор и так устроили в этом году, шокировав всех, впервые посетив светское мероприятие как пара.

При этом она выступила в несвойственной для себя роли +1, и оба хранили гордое молчание, никак не комментируя отношения. Чтобы не шокировать общественность слишком, на красной дорожке они решили появиться порознь.

— Ты не передумал? Едем по отдельности? — актриса смотрит на себя в зеркало, поправляя верх платья и приспосабливая ногу к туфлям на шпильке. — Эй, Хок? Слышишь?

Она подходит к балкону и выглядывает. Хоакин сидит в широком кресле, практически утонув в нем, и сосредоточенно смотрит на море. Пепел с забытой им сигареты падает на пол.

— Эй, — зовет она и он поднимает голову.
— Прости, ты что­-то говоришь? Тут такой шум с набережной. Я как­-то попытался на минутку выпасть из реальности, но не особо получается.

Она поворачивается к нему спиной и присаживается — молния на платье требует его пристального внимания. Феникс тушит остатки сигареты в пластиковом стаканчике с водой и аккуратно тянет «собачку» вверх. Его руки остаются на ее шее, и он легко дотрагивается до нее губами.