Хоакин Феникс и Руни Мара: любовь вне стандартов

«Та самая» в это время — в 2014 году — успела сняться в трех фильмах: мелодраме «Кэрол», которая принесла ей вторые номинации на «Золотой глобус» и «Оскар», «Золотую пальмовую ветвь» в Каннах и окончательное признание в Голливуде.

Руни Мара сыграла в фильме «Уна» и семейном фэнтези­фильме «Пэн: Путешествие в Нетландию», а в январе 2015-­го готовилась к съемкам картины «Лев» в Калькутте — 29-­летняя девушка делала карьеру и не думала о своем здоровье. Она думала о здоровье и благополучии других.

Уже восемь лет все свое свободное время Руни отдавала благотворительному фонду «Лица Киберы», который создала для помощи детям Кении, живущим в трущобах. Она попала туда впервые в 2006 году как волонтер и в течение четырех лет регулярно бывала там, пока училась в Университете Джорджа Вашингтона и в школе индивидуального обучения при Нью­-Йоркском университете, изучая психологию и международную социальную политику.

За это время она окрепла в мысли, что если не начнет помогать обездоленным детям, они погибнут, и сделала все, чтобы у них было необходимое: медикаменты, еда, дома, школы.

Собрать деньги ей помогали вещи, которые когда­то принадлежали командам по американскому футболу «Питтсбург Стилерз» и «Нью-­Йорк Джайентс», основателями которых были ее ирландско­-американские предки. «Стилерз» основал ее прадед по материнской линии, а «Джайентс» — прадед по отцовской.

Конечно, Руни могла бы запросто попросить деньги у своего отца, Криса, который продолжил заниматься семейным делом, но это было не в ее характере. Мать же, Кэтлин, не стала заниматься «мужской игрой» и занялась недвижимостью и детьми. Руни, ее старшая сестра Кейт и их брат Дэниел с детства регулярно бывали на Бродвее, куда она привозила их из Бедфорда, пригорода Нью­-Йорка, где они жили.

Кейт уже в десять лет, наблюдая за действием на сцене, мечтала оказаться там как можно скорее, но Руни панически боялась любого внимания к себе. Сестра была яркой, открытой, ее все обожали. На каждой вечеринке в их доме она была настоящей примой, в то время как младшая тихо наблюдала за всем из угла комнаты. Руни старалась не общаться с кем­либо без необходимости, и у окружающих иногда возникали сомнения, умеет ли она вообще разговаривать. Некоторые принимали ее закрытость за высокомерность.

Но правда была в том, что она всегда умела разговаривать. Она просто ждала подходящего момента. Становиться актрисой в детстве — нет уж, увольте. Ее больше привлекали занятия в школе и чтение книг. И если вдруг в ней все­-таки обнаружился бы какой­то актерский талант, размышляла Руни, то она его проявит позже. Она хотела, чтобы к ней не относились как к ребенку, ей было нужно, чтобы ее воспринимали серьезно.

В двадцать лет Мара получила первую эпизодическую роль в фильме ужасов, которые ей всегда очень нравились, а через пять лет сыграла девушку, которая, бросив Марка Цукерберга, сподвигла его на создание социальной сети в фильме Дэвида Финчера «Социальная сеть».

До фильма, который принесет ей мировую популярность и первую номинацию на «Золотой глобус» и «Оскар» в категории «Лучшая женская роль» — «Девушка с татуировкой дракона» — оставался ровно год.

Хоакин снялся в своем первом ситкоме «Семь невест для семи братьев» в 1982 м — за три года до рождения Руни Мара. Ему было восемь лет, и это произошло, когда его кочующая семья хиппи и бывших миссионеров уже обосновалась в Лос-­Анджелесе. Там, откуда началась история его родителей: его мамы, Харт, урожденной Арлин Шэрон Дунетц, которая была родом из Нью­-Йорка, и отца Джона Ли Боттома.

Когда ей в 1968 году предложили работу в Калифорнии, Харт не долго думая развелась с первым мужем и согласилась переехать из Нью­-Йорка в Лос-­Анджелес. В Джоне она нашла родственную душу: человека, который не был привязан к корням и был открыт для всего нового.