Натали Портман – черный лебедь Голливуда

– Ты уверена, что тебе это нужно? – робко спросила Шелли. – Ты всегда успешно совмещала учебу со съемками, когда-­то даже на премьеру первого эпизода «Звездных войн» не пошла – к выпускным экзаменам готовилась.

– Ну так ведь и недаром, – ответила Натали, улыбаясь своим воспоминаниям, – за свою работу с неромантичным названием «Ферментативная выработка водорода» я получила высшую оценку из всех возможных!

– Поэтому ты решила поступать в университет? – недоумению Шелли, казалось, не было предела. – Но когда же ты будешь сниматься? Тебе просто не хватит времени на все, в чем­то одном поневоле придется халтурить, а у тебя это не получится – не так мы с отцом тебя воспитали.

– Ну, значит, какое­то время кино обойдется без меня, впрочем, если меня вообще перестанут приглашать сниматься, я не расстроюсь, потому что образование для меня гораздо важнее карьеры, – равнодушный тон Неты не оставлял сомнений: ей действительно все равно, окажется она в ближайшее время на съемочной площадке или нет.

– Мои роли никуда от меня не денутся, я это точно знаю. Почему-­то считается, что для того, чтобы стать актрисой, учиться не обязательно. Не знаю, возможно, так и есть. Но что делать, если в один далеко не прекрасный день все переменится и меня перестанут снимать? Нужно иметь профессию, которая позволит заработать на жизнь и себе, и своим детям.

– Но почему ты остановилась именно на биологии? – мать пустила в ход последний козырь, который у нее был. – Тебе стоило бы выбрать что­то более соответствующее твоей нынешней профессии.

– Так я и выбрала, – рассмеялась в ответ Нета, – в Гарварде я буду изучать не биологию, а психологию!

В Гарварде однокурсники поначалу отнеслись к Натали настороженно. Все-­таки звезда первой величины, как с ней себя вести – непонятно. Но очень скоро поняли: звездности в девушке – ни на грош. Да и трудолюбие и усид­чивость Портман не могли не вызывать уважения.

Нете смешно было читать и слышать о том, что Шакира за три летних месяца прошла и, разумеется, даже превзошла курс наук по всемирной истории и западным культурам. Что можно выучить за столь короткое время? Нета училась без перерывов на выходные, успевая прочесть тысячу страниц за три дня, и даже во время каникул не расставалась с учебниками и конспектами. На занятия она ходила без грамма макияжа, одевалась скромно, из толпы не выделялась – была воплощением сдержанности и скромности.

И тем не менее уверенность в том, что она недостойна находиться в аудиториях одного из самых знаменитых университетов мира, потому что недостаточно умна для этого, не покидала Нету. Накрывшая депрессия привела к тому, что девушка часто теряла самообладание: ей ничего не стоило разрыдаться перед преподавателем во время зачета или экзамена, хотя она была хорошо подготовлена и знала материал, который предстояло сдавать, буквально назубок.

Хорошего настроения не добавил Нете и первый серьезный в ее жизни роман. С латиноамериканским актером Гаэлем Гарсиа Берналем она познакомилась на церемонии награждения «Оскар». Роман вспыхнул мгновенно, и в голливудской тусовке уже говорили о переезде Берналя в квартиру Портман в Нью-­Йорке и возможной скорой свадьбе.

Родители Гаэля были покорены серьезной, рассудительной и обладающей безупречной репутацией девушкой, ее же отец, в свою очередь, хоть поначалу и был не в восторге от мексиканского мачо, узнав его лучше, готов был принять потенциального мужа дочери в свою семью. Однако молодые люди не только не поженились, но и спустя год расстались.

– Ты понимаешь, что разбиваешь мне сердце? – Нета чуть не плакала, но из последних сил старалась сдерживаться: мужчины не любят женских слез, и она не хотела давить на любимого человека с их помощью.

– Это ты не понимаешь! – Гаэль, похоже, уже устал убеждать ее в своей правоте и начал раздражаться. – На свете нет актера, который отказался бы сниматься у самого Педро Альмодовара. Даже странно, что мне приходится объяснять это тебе. Уверен, если бы этот режиссер позвал тебя, ты бы не раздумывала ни минуты – сразу дала бы согласие.

– Но роли, которые ты играешь, мягко говоря, сомнительны. Чего стоит один трансвестит, – чуть не плакала Нета. – Подумай, что после этого о тебе станут говорить? И что прикажешь делать, когда все вокруг решат, что ты интересуешься не столько женщинами, сколько мужчинами?

– Какое мне дело до дураков, которые не понимают специфики актерской профессии? – Гаэль сам не заметил, как перешел на крик. – Получается, если я завтра сыграю людоеда, меня можно будет обвинить в каннибализме?

– Людоед и трансвестит – это далеко не одно и то же, – упавшим голосом сказала Натали. – Неужели ты действительно этого не понимаешь? А может быть, у тебя уже кто­то есть – неважно, мужчина это или женщина, – и ты просто ищешь способ избавиться от меня?

– Думай что хочешь, – бросил в ответ Берналь и выбежал из квартиры, напоследок громко хлопнув дверью.

Только после этого Нета, не выдержав, расплакалась.