Сирша Ронан: будущее Голливуда

Приступая к экранизации романа Иэна Макьюэна «Искупление», в котором талантливая девочка-­подросток Бриони обвиняет возлюбленного старшей сестры в преступлении, Джо Райт долго искал актрису на главную роль. И милую девчушку с не по­детски проницательным взглядом и явным ирландским акцентом счел попаданием в яблочко.

– Вот так удача, правда? Я буду играть вместе с Кирой Найтли, Джеймсом Макэвоем и Бенедиктом Камбербэтчем! – восторгалась Сирша.

– Надеюсь, ты не потеряешься на фоне именитых актеров, – улыбнулся отец, хотя прекрасно знал: детство, проведенное на съемочной площадке, – хорошая прививка от робости и неуверенности в себе.

И правда, девочка часто ловила себя на мысли, что после команды: «Мотор!» – весь мир для нее исчезает. Остается только она сама. И камера. А в таком узком, уютном мирке ни смущаться, ни притворяться нет смысла, надо просто жить, как твоя героиня. Вот и на этот раз она сыграла так умно и поразительно тонко, что была номинирована сразу на три престижнейшие премии: «Оскар», BAFTA и «Золотой глобус». И все это в тринадцать лет!

Попав на церемонию «Оскар» впервые в жизни, юная кандидатка не переживала, достанется ли ей статуэтка. Ее волновало другое: скоро ли дадут перекусить? Ведь проход по красной дорожке занял два с половиной часа, плюс больше трех длилась сама церемония.

Они с мамой еще не знали, что на этой пафосной церемонии никого не кормят. И, когда ведущий с банкой лакричных конфет стал обходить зал и, словно Санта, раздавать их гостям, девочка разозлилась: и это все?

А в довершение ко всему, ее не привыкшие к каблукам ноги гудели от усталости. Так что претендентка на «Оскар» мечтала об одном – сбросить туфли и утолить зверский голод. И, когда Тильда Суинтон пошла на сцену за своей статуэткой, прошептала на ухо маме:

– Можно я сбегаю за бургером?

– Да ты что? Скоро начнется твоя номинация! – зашикала мать и лучезарно улыбнулась в сторону сидевшего неподалеку Джона Траволты.

На его музыкальный фильм «Лихорадка субботнего вечера» Моника бегала в кинотеатры двадцать три раза и без конца смотрела дома, танцуя до одурения в ритме диско. А тут голливудский красавец улыбался ей как старой знакомой! Ну разве это не сон?

Нет, миссис Ронан ощущала всю грандиозность дня. Подумать только, ее малышка может получить то, о чем взрослые актрисы только мечтают! Но что­то в ней протестовало против столь раннего восхождения дочери на олимп.

С другой стороны, живя с мужем­-актером, Моника навидалась его коллег, которые вкалывали на площадке как каторжные, а признания не получали. Да и сам Пол, не достигнув высот, ощущал острую неудовлетворенность. Может, поэтому он как­то сказал дочери:

– Занимайся исключительно тем, что делает тебя счастливой.

– А если дело станет не по душе, бросай его ко всем чертям, – добавила Моника.

Сирша тогда растрогалась до слез и, повиснув на папе и маме, назвала их мировыми родителями.

После номинации на «Оскар» предложения посыпались на Сиршу как снег. Она готова была сниматься сутками, но Моника настояла на перерыве: ее ребенок не будет работать до изнеможения!

Дочка не стала спорить. Несмотря на обрушившуюся славу и сильный характер, она осталась послушной, скромной девочкой. И свои заслуженные каникулы провела как самый обычный подросток – сидела с книжкой на берегу реки, гоняла на велосипеде с друзьями, возилась с любимой собакой, играла в баскетбол, смотрела телевизор, вместе с родителями слушала The Rolling Stones.

А еще прилежно занималась со школьным учителем Полом Хаггардом, жившим в Карлоу по соседству. Потому что из-­за кино ей пришлось оставить школу и перейти на домашнее обучение.