Мальчик, который выжил: история Дэниела Рэдклиффа

Дело за самым главным – что скажут создатели фильма. Смена школы их не то чтобы касалась (какая разница, где учится исполнитель главной роли, пока он хорошо делает свою работу и его любят зрители и критики), но Марсия затребовала практически невозможного. Ни много ни мало – почти на год отложить съемки «Гарри Поттера и узника Азкабана», чтобы ее сын мог привыкнуть к новой школе и хотя бы семестр отучиться в нормальной, не нервной обстановке. Warner Bros. пришли в ужас: сорвать очередной фильм из самой кассовой эпопеи десятилетия – немыслимо! Об этом даже и речи не может идти! Но Марсия была непреклонна. Мировая слава и более чем солидные гонорары – это, несомненно, хорошо, но сын и его благополучие ей дороже. После долгих переговоров, если не сказать – перебранок, компания уступила напору матери Дэна. Лучше потерять время, чем полюбившегося миллионам актера.

Так престижное учебное заведение Sussex House School в Челси поменялось на внушающую не меньшее уважение школу City of London School в деловом центре Лондона – Сити. Какое­-то время Дэн держался, пытаясь ужиться с новым окружением. Проявлял вежливость и внимательность, насколько это было возможно для «именитого» подростка. А затем осознал, что ничего не изменилось. Для окружающих он все равно остался «мальчиком, который играет Гарри Поттера и считает себя им» – зазнайкой, на которого свалилась невиданная (и незаслуженная, по мнению большинства) слава.

Промучившись еще некоторое время и посоветовавшись с родителями, Дэниел принял решение – заканчивать образование с частными преподавателями. Тем более, из-­за занятости нормально вникать в учебный процесс у него получалось все хуже. В колледж он поступать не собирался, здраво рассудив, что сочетать университетское образование и актерскую деятельность нереально.

«Я точно знаю, чего хочу. Знаю, да, – убеждал свое отражение Дэн, глядясь в огромное ванное зеркало, словно репетируя очередную роль и вживаясь в образ. – Хочу играть. Это мое. И потом – может, стать поэтом. А лучше – драматургом. Мне хватит сил. И вдохновения – из моей работы».

Перейдя на домашнее обучение, Дэниел со временем перестал обижаться на одноклассников. Глядя на те трагичные, по мнению подростка, ситуации сквозь призму лет, сейчас он может лишь усмехнуться, а на вопросы журналистов искренне ответить: «Мы просто были детьми».

В конце концов, он и правда не был злым. Зато с чувством юмора у него всегда было в порядке. К вящему ужасу не одной съемочной группы.

– Дэн, о господи, Дэнни, что с тобой? – ассистентка визажиста в панике заметалась по гримерке, глядя на жуткое, залитое кровью и перекошенное лицо Дэниела. – Как же ты так? Срочно позовите врача!

– Ммм… уууу…пал… с лешт…ницы… Жу…уууб сломал, – он демонстративно и театрально прошепелявил, наслаждаясь произведенным эффектом. А когда накал ужаса среди коллег по съемкам достиг нужного градуса – довольно засмеялся, сплевывая в бумажную салфетку капсулу с искусственной кровью. Одну из тех, которые пару дней назад умыкнул из солидных запасов команды по макияжу.

Эх, это они еще не видели, как в первом фильме он добрался до телефона Хагрида, то бишь Робби Колтрейна, и установил там свои правила. Колтрейн, как заправский великан, неловко бежал за ним через всю площадку, сшибая декорации и потрясая внушительной ладонью со спрятавшимся в ней мобильником. Ну подумаешь – всего-­то удалил десяток сообщений и изменил интерфейс на турецкий. Было бы из-­за чего возмущаться!..

– Ай! Ой! – вырванный из сладких воспоминаний, Дэн подпрыгнул на месте и чихнул. – Вы чего, ребята?!

Искусственная кровь уже успела смешаться с водой и стекала обильными потоками по светлой футболке, оставляя на ней буро-­розовые разводы. Сейчас его без всякого кастинга вполне могут принять на главную роль в каком­-нибудь фильме про зомби.

– Получи, получи, паршивец! – ассистентка, оправившись от шока, вовсю палила в него из невесть откуда взявшегося водяного пистолета. К ней присоединились и остальные жертвы розыгрыша. Уж тогда-­то Дэну досталось от души.

Но съемки в фильмах о Гарри Поттере запомнились ему не только умелыми проказами, всемирной славой за один день и многомиллионными гонорарами, сделавшими его самым богатым подростком Великобритании.

На съемочной площадке «Гарри Поттера» Дэн впервые влюбился. По-настоящему отчаянно, как только может подросток.
В Эмму Уотсон

На съемочной площадке он впервые влюбился. По-­настоящему отчаянно, как только может влюбляться подросток. И не в кого-­то неизвестного, а в свою партнершу по фильму – Эмму Уотсон. Яркая, харизматичная девочка – или правильней сказать, уже почти девушка – привлекала не только его внимание. Предметом увлечения Эмма стала и для Руперта Гринта, игравшего Рона. Из этого, наверное, мог бы выйти отличный классический любовный треугольник, если бы он не стал четырехугольником. Пренебрегнув обоими мальчишками, она выбрала Тома Фелтона – Драко. В результате страдали все. Однако, честно говоря, Эмме было хуже всего – ее любовные взаимоотношения с Фелтоном не сложились, они быстро (и бурно) расстались где­-то во время съемок третьего фильма – «Гарри Поттер и узник Азкабана». Поговаривали, что хоть стычка Гермионы и Драко и была прописана в сценарии, но Том получил по лицу отнюдь не понарошку.