Однако Виктория все­-таки была женщиной, и, как выяснилось, вовсе не ледышкой. Ее дядья, отъявленные бабники, передали барышне фамильный темперамент, но под влиянием сурового пуританского воспитания страсти трансформировались в лирику. Королева умела любить- это ясно из ее личной истории.

С принцем Альбертом Саксен-­Кобург-­Готским, своим двоюродным братом по маме, племянником короля Бельгии, она познакомилась в шестнадцать, когда думать о свадьбе еще было рано. Тогда молодые люди не произвели друг на друга особого впечатления. Альберт родился на три месяца позже Виктории, и, что забавно, принимала их одна и та же повитуха. В остальном у них было не так уж много общего. Альберт был по­-немецки педантичен и уравновешен, Виктория - порывиста и упряма, хотя и обладала весьма здравым умом. Неуклюжие попытки Альберта заговорить об искусстве Викторию только смешили.

В 1839 году, когда принц Альберт снова приехал с визитом, все пошло совсем иначе. Королева начисто забыла о своем неприятии брака. Скорее всего, дело было просто в том, что юноша возмужал и похорошел, а девушка… созрела. В первый день королева записала в дневнике: «[Альберт] чрезвычайно красив; его волосы того же цвета, что и мои; у него большие и голубые глаза, и прекрасный нос, и очень милый рот с хорошими зубами; но очарование кроется в выражении лица, которое наиболее восхитительно». Кроме того, серьезный и ответственный Альберт показался ей идеальным кандидатом на роль отца, которого она всегда искала в мужчинах и которого ей некоторое время заменял лорд Мельбурн.

королева викторияЧерез пять дней после того, как Альберт приехал в Виндзор, королева пригласила его в каминную на разговор наедине. Оба были сильно взволнованы, щеки Виктории порозовели.

Мой дорогой Альберт, мы прекрасно провели время вместе, - произнесла Виктория. «Неужели она отсылает меня домой?»  - в панике подумал принц. Но королева продолжила совсем в другом духе: – Я смею надеяться, что вы также насладились этим временем… и хотели бы продолжать. Я надеюсь, вы примете мое предложение? - дрогнувшим голосом выговорила королева типично мужскую фразу. Словосочетание «смею ли я надеяться» в те времена служило единственным возможным эвфемизмом для слов «Я вас люблю», полностью табуированных пуританской культурой. Любовь, как и секс, могла подразумеваться, но не обсуждаться. Альберт все же решил уточнить:

– Предложение… обручиться?

Виктория кивнула.

– И… пожениться?

Она снова кивнула, прикусив свою и без того небольшую нижнюю губу. И тогда Альберт произнес еще одну шаблонную, но оттого не менее искреннюю фразу:

– Дорогая моя, как я счастлив!

И они поцеловались -  как дети, целомудренно сжатыми губами.

Тот факт, что инициативу проявила именно Виктория, - не курьез и не проявление ее страстного характера, а единственно возможный ход событий: предложение делает именно монарх, вне зависимости от пола.

Свадьба состоялась 10 февраля 1840 года в капелле Сент­-Джеймсского дворца в Лондоне. Виктория была в белом- нетрадиционный цвет для свадьбы. Традиционного тогда еще не существовало. Но роскошный наряд с пятиметровым шлейфом, длинная фата и флердоранж- все это произвело на публику такое впечатление, что королеве стали подражать и другие невесты (фото свадьбы были опубликованы в газетах).

Вечер после свадьбы Виктория провела в постели с мигренью, но запись в дневнике- восторженная: «Я НИКОГДА, НИКОГДА не проводила такого вечера!!! МОЙ ДОРОГОЙ, ДОРОГОЙ, ДОРОГОЙ Альберт… его большая любовь и привязанность дали мне чувство небесной любви и счастья, которое я никогда не надеялась почувствовать раньше! Он заключил меня в свои объятья, и мы целовали друг друга снова и снова! Его красота, его сладость и мягкость- как я могу когда-­нибудь быть действительно благодарна за такого Мужа!.. Это был самый счастливый день в моей жизни!»

королева виктория
Работа кисти художника Франца Ксавера Винтерхальтера, 1846 г. Королева Виктория и принц Альберт со своими детьми

Ее семейная жизнь в первые годы, как и правление в целом, была похожа на плавание по бурным водам. Вскоре после свадьбы, когда Виктория уже была беременна, на нее совершили первое покушение. 18-­летний Эдвард Оксфорд дважды выстрелил в Викторию, когда она ехала с принцем Альбертом в открытой коляске. Альберт привстал, чтобы защитить жену своим телом, но, к счастью, оба раза стрелок промахнулся. Оксфорда схватили, судили за государственную измену, признали психически невменяемым и отправили в психиатрическую лечебницу Бэтлем (ту самую, название которой стало нарицательным- «бедлам»).