Дмитрий Ступка: “Не умею долго быть в конфликте, в разлуке, очень скучаю, мне нужен кто­-то близкий рядом”

— Ваш дебютный фильм – российская лента «Мы из будущего – 2» – была запрещена в украинском прокате, поскольку довольно спорно трактует роль УПА в истории. И вам наверняка пришлось выслушать немало неприятного, когда вы согласились на роль киевского мажора, попадающего на Западную Украину времен Второй мировой?

Дедушка предупреждал, что лучше не сниматься в фильме на такую тему. Но не настаивал – он видел, как я хочу принять предложение. Ведь это был мой дебют. Я даже не дочитал до конца сценарий: понял, что это полнометражное прокатное кино, моя заветная мечта, а дальше мне уже было наплевать, какой сюжет, какая роль.

Мой Серый – не злодей, просто слабохарактерный парень, ничего ужасного он не совершает. В конце концов, я актер, актеры играют и преступников, и Гитлера. Такая работа. К тому же я был молодой, зеленый студент, не мог предугадать, к чему это приведет.

На пробы меня пригласил Андрес Пуустусмаа, который видел меня в постановке «Чайки» в театре Франко. Правда, Андреса затем сменил Олег Погодин, с которым дедушка позже сделал фильм «Дом». Олег утвердил меня на роль. На площадке была очень дружелюбная, комфортная атмосфера, мы подружились с ребятами – Игорем Петренко, Катей Климовой, Володей Яглычем, Алексеем Барабашем.

Петренко во время съемок умудрился сломать руку, группу распустили на месяц, но я удачно воспользовался отпуском – на те деньги, что мне уже заплатили, слетал в Доминикану и отлично отдохнул, а потом вернулся к работе.

На площадке ко мне присоединился отец – это была наша первая совместная работа. Все получилось хорошо, у нас не было никаких разногласий, наоборот, я был рад «своему» человеку на площадке, хотя сцена у нас была сложная и напряженная: папа играл изверга-­ОУНовца, сотника по имени Грыць – он меня допрашивал, угрожал.

Самой сложной сценой оказалась сцена расстрела – нужно было натурально изобразить страх, и я уходил гулять по лесу в одиночестве, настраивался. Фильм в итоге запретили к показу в Украине, но я все же рад, что в нем участвовал, потому что многие узнали меня и запомнили именно по этой роли, и благодаря ей стали часто звать на кастинги.

Обидно, что романтическая комедия «Киевский торт», в которой я снялся, провалилась в прокате из-­за ужасно неудачного совпадения – как раз в тот момент произошло первое побоище на Майдане, сгорел БТР, людям стало совсем не до комедий.

Сейчас сижу без работы. Кое­-какие проекты намечаются, но все упирается в отсутствие финансирования. Сначала в сериале «Гвардия» планировали 12 серий, а получилось только четыре.

Гонорары были совсем крошечные, да и условия очень некомфортные – съемки долго откладывали, дотянули до зимы, мы все время мерзли, приходилось отогреваться в своей машине.

Самая серьезная моя работа в украинском кино – фильм «Тени незабытых предков», вышедший на экраны в 2013­-м. Мне всегда нравились зрелищные фильмы, в том числе в жанре хоррор.

Сниматься было физически тяжело: из-­за ночных съемок мы не высыпались, не успевали поесть, до площадки приходилось долго добираться. Леса, болота, тучи комаров. Ежедневно бегали по шесть километров и качались в зале, чтобы выглядеть достойно в драках. Я учился «летать» на специальных веревках.

И хотя бюджет был приличный – около миллиона долларов, в основном все тратилось на пленку, оборудование, гонорар оператору. Актерам платили немного, так что снимались мы не ради денег, а за идею – хотели сделать качественный украинский продукт.

Фильм показали на Первом фестивале украинского кино в Лос-­Анджелесе. Там были представлены и старые фильмы, например, первая дедушкина лента «Белая птица с черной отметиной». Я презентовал «Тени…» вместе с режиссером, Любомиром Левицким, а затем воспользовался возможностью, чтобы попутешествовать по Штатам.

До этого дважды бывал с отцом в Нью-­Йорке и совершенно обалдел от небоскребов. Остановился у друзей и поездил по Калифорнии. Там живет моя бывшая девушка, Лейла, с которой мы вместе снимались в «Тенях». На съемках она познакомилась с продюсером спецэффектов Даниелем Захариасом, они поженились и вместе переехали в США. Мы с Лейлой и ее мужем в прекрасных отношениях, я останавливался у них дома, мы вместе побывали в Сан-­Франциско, Санта-­Барбаре, Малибу.

Очень интересно, но должен сказать, жизнь там непростая, правила очень строгие. Как­-то раз приехал к друзьям в гости, припарковался, но не заметил табличку, предупреждавшую, что в этом месте можно оставить автомобиль только на час. Через два часа выхожу, а на стекле под «дворником» – штрафной талон на 65 долларов. Если перевести это в гривны, особенно неприятно. А некоторые знакомые, живущие в США, платят по полторы тысячи в месяц за неправильную парковку.

Из приятных воспоминаний – знакомство с Микки Рурком. Друг одной моей знакомой работает личным помощником Рурка, она нас представила. По правде говоря, я его в первый момент не узнал. Слишком много пластических операций. Мы немного поболтали, – мой английский не позволяет вести долгие беседы.