Из­-за вечных неудач появились комплексы. Я поняла, что музыкой не смогу зарабатывать, а значит, нужно найти другой источник дохода. Я хотела зарабатывать, чтобы стать для мамы опорой, сделать ее счастливой, украсить ее жизнь – делать ей подарки, устраивать для нее праздники, отправить на море отдохнуть.

И вот я целый год сидела дома и выстраивала стратегию, кем мне нужно стать, чтобы заработать на все это. Вычисляла, что смогу себе позволить, например, с зарплатой менеджера по продажам. Нет, мало… А что нужно, чтобы стать директором? В итоге я решила перепрофилироваться в компьютерщики и поступила в университет, выбрав специальность «компьютерные технологии».

Получается, вы хотели быть мамой для собственной мамы. Звучит грустно. Но ведь у вас вскоре появился отчим?

Собственно, у мамы был мужчина все эти годы. Они были знакомы еще с тех пор, как мне было лет одиннадцать. Поначалу, наверное, у них были дружеские отношения, потом они переросли во что­-то большее. Иногда он жил вместе с нами. Признаюсь, я ревновала, потому что, после того как я столько дней провела у маминой постели, выхаживая ее, мне было больно делить ее любовь с кем­-то. Однако я постаралась принять все как есть: если маме хорошо, значит, это входит в мой жизненный план.

Но история, к сожалению, тоже кончилась трагически. Мамин друг умер, когда ему было всего тридцать четыре года. Он смотрел телевизор и в два часа ночи скончался от остановки сердца. Это был очередной ужасный удар для мамы.

Настя с братом, бабушкой и отчимом Леонидом, 1998 г.

Прошло еще какое­-то время, может быть, год или два, и в ее жизни появился Георгий, который стал нам отчимом. Мама уже работала экспертом в Министерстве культуры, чувствовала себя неплохо и сразу с головой ушла в новые отношения. Через полгода они поженились. Этот мамин роман больно меня задел. Она совсем не уделяла мне времени, мы практически перестали разговаривать друг с другом.

И тут мне, наконец, повезло. Я прошла кастинг на российскую «Фабрику звезд». Отправляясь на прослушивание, дала себе зарок: если и тут провалюсь, то больше петь никогда в жизни не стану. Видимо, Бог меня услышал. Это был мой первый серьезный успех, и я, не задумываясь, бросила университет и отправилась в Москву.

В сумке лежали вещи по списку, который мне продиктовали по телефону, в кошельке – двести двадцать гривен, и, казалось, я была готова ко всему… но не к тому, что меня закроют в четырех стенах. Я свободолюбивый человек, десять лет никто меня не контролировал, и вдруг пришлось практически безвылазно сидеть в доме с пятнадцатью людьми, жаждущими признания и популярности. Все они были разные, и все – совершенно не моего круга общения.

Из мальчиков я симпатизировала только Марку Тишману – он образованный, интеллигентный, сдержанный. С девочками было еще сложнее. Я не тепличный ребенок, я курю, матерюсь. К другим девочкам приезжали мамы, я же свою в Москву не пустила. Если бы мама приехала, я бы не удержалась и отправилась за ней следом – уж очень скучала.

Расскажите о самых сильных впечатлениях от пребывания на «Фабрике звезд».

Я узнала, что такое «стукач». Например, Дима Бикбаев подлизывался к администраторам и членам жюри, считая, что это верный путь к победе. Всегда доносил, что я курю или звоню домой по мобильному вопреки строгому запрету. Нам разрешали позвонить домой раз в неделю со стационарного телефона и на разговор давали буквально минуту, чтобы только успеть прокричать: «Мама, я жива и здорова!»

Но я­-то умею дружить со всеми – и с уборщицами, и с администраторами. Делала им маленькие подарки, например шоколадки, на которые еще нужно было заработать – спеть на улице для прохожих. Мы вместе выходили, пели, нам бросали деньги, а потом добычу делили на всех, что мне ужасно не нравилось.

Анастасия Приходько

Я хотела самостоятельно распоряжаться заработанными деньгами. Меня укоряли: «Это неправильно, мы ведь команда». Ну какая команда, когда в шоу каждый борется за свою собственную победу? Не нравится мне, когда предлагают «все взять и поделить». Я, как профессор Преображенский, не люблю пролетариат.

Так вот, на заработанные деньги я покупала шоколадки и делилась ими в том числе с администраторами. Однажды в «Останкино» попросила у одного из своих приятелей мобильный, чтобы позвонить домой. Мы зашли за угол, и тут откуда ни возьмись появился Дима. Он тут же донес на меня, был скандал. Казалось бы, ну что ему стоило промолчать? Я видела, как девочкам приносили телефоны в комнату, слышала, как они разговаривали, спрятавшись под одеялом, но мне в голову не приходило их «сдавать».