Алена Винницкая: «Прошлый год полностью меня изменил»

Певица Алена Винницкая дала эксклюзивное интервью «Каравану историй», рассказав о детстве, любви, карьере и больших переменах в своей жизни.

Свое детство я больше помню по рассказам мамы. Она говорит, я была очень забавной, в транспорте любила громко рассказывать анекдоты о Брежневе –
пассажиры хохотали. На фото всегда улыбаюсь – очень улыбчивая была девочка, раскованная, без комплексов…

В какой период своей жизни вы больше всего любите вспоминать?

В последнее время я часто вспоминаю юность, примерно с восемнадцати до двадцати пяти лет, самые беззаботные годы. Вспоминаю настолько часто, что иногда даже приходится удерживать себя от очередного погружения. Я не хотела бы, как многие другие люди, жить прошлым, – это мешает и настоящему, и будущему. Как бы ни было хорошо тогда, сейчас это уже не имеет никакого значения.

Но я знаю, почему так часто возвращаюсь мыслями в свою юность. Сейчас у меня возраст серьезного переосмысления жизни, переоценки ценностей и достижений. И беззаботность – это то, чего мне, наверное, больше всего не хватает. Не могу сказать, что так уж загружена, у меня нет детей, и, наверное, любая мать скажет – ну какие там у Алены заботы. Но они есть.

Я стараюсь жить правильно, наверстать упущенное, добиться чего-то большего. Юности не свойственны тревоги; когда ты в начале пути, кажется – ну подумаешь, не сделал что-то сегодня, сделаю завтра. Хотелось бы вернуть этот солнечный, легкий взгляд на мир.

Помню, что в детстве каждое лето мы всей семьей выезжали отдыхать на реку с палатками. На берегу Десны или Десенки ставили палатки, папа строил мостки для рыбной ловли и настоящую кухню с очагом. Мама готовила целыми днями.

Сейчас это кажется немыслимым, я не понимаю, как она справлялась: ведь не газовая печь, дрова, надо ждать, пока закипит вода, и мы с братом на свежем воздухе все время были голодные, нас непрерывно надо было кормить. Но мама говорит, что это было счастливое время, в Советском Союзе люди не привыкли к такому комфорту, как сейчас, и спокойнее относились к бытовым неудобствам.

Папа будил меня в семь утра, мы плавали, потом обязательная пробежка, по дороге ловили бабочек в поле. Папа – бывший спортсмен, занимался прыжками в воду и приучал меня к спорту с малых лет.

В моих воспоминаниях всегда много людей. В нашей трехкомнатной квартире, кроме нас с родителями и братом, жили еще бабушка и тетя, у которой тоже двое детей. Поэтому с детством у меня ассоциация такая: некуда спрятаться, нет своего угла. В туалет и ванную по утрам очереди, как в пионерском лагере. Вечером тоже не уединишься.

На этой почве у меня развилось что-то вроде комплекса: мне очень важно иметь возможность побыть в одиночестве, пусть в самой маленькой комнатке, но чтобы я могла зайти и закрыть за собой дверь.

Конечно, в этой многолюдности были и плюсы. Мы с братьями и сестрами регулярно устраивали представления для взрослых – домашний театр. Рисовали билетики, продавали их «зрителям» за какие-то копеечки, они рассаживались в большой комнате, мы приносили  им чай, давали три звонка и начинали. Читали стихи и басни, пели песни, разыгрывали сценки.

Я была главным режиссером – поскольку из всех я была самым творческим ребенком, к тому же могла похвастаться уникальной памятью – прочтя пару раз поэму Пушкина, я уже помнила ее наизусть. Знала массу детских песенок, песен из кинофильмов, на заказ исполняла для бабушки ее любимую колыбельную из картины «Долгая дорога в дюнах».

Все это – хорошие моменты, а о плохих я предпочту умолчать.